Да, но ведь уже шли разговоры о Хрустальной ночи в Третьем рейхе, о том, что случилось с евреями в Збоншине[18]…
В Збоншине никого не убили. Конечно, выгоняли, преследовали и тому подобное… Но, простите, во время погромов в предвоенной Польше убивали совершенно так же, как в Хрустальную ночь. В Пшитыке, в Радоме, во многих местах. Если посчитать, жертв будет столько же…
То есть притупилась бдительность?
Нет, не в том дело, что бдительность притупилась, но, детка, никому из нас в голову не приходило, что по чьей-то дури могут убить три миллиона человек. До 1939 года массовых убийств не было, никого в газовые камеры скопом не гнали. А когда стало известно про газ, все только смеялись: «Что они там рассказывают! Быть того не может!»
То есть никто не верил?
А ты поверишь, что тебя, красивую девушку, могут убить только за то, что ты такая красивая?
Как бундовцы понимали свою деятельность после 1939 года?
Так же, как прежде. Действовали на обеих сторонах – на арийской[19] и на еврейской.
Связи с арийской стороной у них были?
Были, конечно, до 1941 года очень тесные. Потом, когда построили стену, стало намного трудней. Но ни у кого, ни с той, ни с этой стороны, даже мысли не было, что могут запросто порешить пять тысяч варшавских евреев. Такое вообще предположить не могли, хотя Гитлер прямо писал об этом в «Mein Kampf».
На арийской стороне вы были связаны в основном с коммунистами?
С какими еще коммунистами? Что ты говоришь такое! Коммунистов тогда вообще не было! Мы поддерживали связь с польскими социалистами.
А с вооруженными группами?
Они евреям не верили… Ведь это было время «санации». Эти господа, «Бур» Комаровский[20] и «Грот» Ровецкий[21] говорили: «Мы евреям оружие не дадим[22], непонятно, что они с ним сделают, на что пустят. Евреи стрелять не способны».
Они думали, что это свойство еврейской культуры?
Не знаю, что там они думали, relata refero[23]. Сами у них об этом спросите. Здесь не о чем говорить. В конце концов, Гомулка точно так же считал. Мол, штурмуйте голыми руками стены, ничего, что из ста тысяч останется десять, оружия вам все равно не дадим, не знаем, как вы им воспользуетесь, вы или погибнете, или оно исчезнет. А на самом деле, у них самих ничего не было. Это была другая ментальность, другое время.
Может быть, вы немного расскажете, как складывались отношения с арийской стороной, когда уже все понимали, что евреев уничтожают?