Дверь, скрипнув, отворилась, яркий свет морозного дня наполнил крохотную, черную от сажи избушку, с грязной лавкой и скособоченным столом. Печь была холодная. В углу на лавке свернулась калачиком исхудавшая женщина. Была она и впрямь некрасива: маленькие глазки, белесые бровки, нос казался слишком крупным из-за впалых щек.
Грязной рукой женщина поправила платок и взглянула на мужа. Тот сидел у стола, наклонив голову.
– Кто к нам? – испуганно проговорила женщина.
– Эй, Нежлан, – раздался бодрый зычный голос, – здесь ли ты живешь-проживаешь, в норе лисьей?
Вошедший остановился в дверях. Это был высокий крепкий старик в богатой шубе на куньем меху. Седые спутанные волосы спускались по расшитому сукну чуть ли не до пояса. Незнакомец даже не снял шапки. Он бросил насмешливый взгляд на Мороку, отчего у той перехватило дыхание.
– С женой у печки греешься, Нежланушко? – спросил старик, входя, но, не закрывая за собой двери. – Ох, житье-бытье у тебя неказистое, и печь холодная и жена голодная.
Нежлан с удивлением смотрел на незваного гостя.
– Иль не узнал? – довольно спросил тот, оглаживая белую, тщательно расчесанную бороду.
– Неужто ты? – Нежлан приподнялся, – видать судьба тебя полюбила, а меня, как и прежде, за пасынка держит. А помнится, мы с тобой на пару горе мыкали.
Гость довольно хохотнул, вошел в тесную избу, брезгливо протер лавку ладонью и сел. Морока боязливо отодвинулась, вжавшись в промерзший угол. Она хлопала мелкими глазками с белесыми редкими ресницами, простужено шмыгала носом.
– Давно ль мы с тобой, Лютый, лебеду ели, а нынче ты прямо боярин. Чего пожаловал, богатством похвастаться?
Гость хохотнул.
– Что у тебя, Нежланушка, день белый избенку освещает? Дверь затвори, холоду-то холоду.
– А затворю, – ехидно осклабился Нежлан, довольный, что хоть чем-то задел гостя, – красы твоей не увижу.
– Обнищал ты, брат, и на лучину денег нет. – Эй, ты, в углу!
От резкого оклика Морока вздрогнула. – На, бери деньгу, иди поесть купи и лучину не забудь.
– Дровишек принеси, Морока, хоть один денек за всю зиму погреемся, – сказал Нежлан.
– Э, брат, негостеприимный ты, – хмыкнул Лютый. – Я к тебе надолго прибыл. Дело у меня здесь есть, ох, какое важное дело.
Глаза Лютого заблестели, он пошарил в кармане, вытащил монету, швырнул на пол.
Морока покорно подняла ее.