Так мы и смотрели друг на друга. И тут оно издало звук похожий на глухой стон, жалобный и болезненный. Это не Оно. Это – Она, Мать.
Теперь я посмотрела на нее внимательно, сбросив оковы первобытного страха. Длинная, крепкая шея, широкие плечи, кормящая грудь, пугающее, но все же красивое удлиненное лицо. Как и у ее малыша, оно было без бровей и ресниц. Вместо волос, голову покрывали костистые наросты, напоминающие корону. Мой взгляд переместился на ее руки. Они были жилистыми с длинными пальцами, переходящие в острые когти. Она придерживала одной рукой другую.
И внезапно пазл в моей голове сложился. Шторм, который показался мне незначительным, унес жизнь ее ребенка. Видимо коварным течением и волной его вынесло на берег, где он разбился о злосчастный волнорез. А она пострадала, пытаясь его спасти. С травмированной конечностью не взобраться на берег, чтобы помочь ему.
Я опять взглянула на маленькое белое тельце и на нее. Она не переставала смотреть мне в лицо своими огромными черными зрачками. Не стану лукавить, мне было очень страшно, но этот страх не смог перевесить сострадание.
Понадеявшись, что «русалка» не утащит меня под воду или загрызет своими острыми зубами, я решилась. Подошла к тельцу и взяла его на руки. Оно было ледяным и уже закоченевшим, только хвост свисал с моих рук.
Я медленно начала подходить к воде, как она одним стремительным рывком уже подплыла к краю берега. Из воды показался ее огромный хвост, который извивался из стороны в сторону. Вместе с хвостом «русалка» была метра три, не меньше. Она немного привстала на нем и протянула свою уцелевшую когтистую руку и все также неотрывно смотрела мне в глаза, то открывая, то закрывая рот, как-будто предвкушая. Уже намного позднее я поняла, что это просто особенность ее дыхания.
Зрелище было жутким, и мой инстинкт самосохранения кричал, что нужно убегать. Позвоночник опять сковало холодом и я остановилась, прижимая тяжелое тельце.
И тут осознав, что я ее боюсь, она опустила руку и жалобно заскулила. Ее абсолютно гладкое лицо сморщилось от боли и взгляд первый раз переместился на ее дитя в моих дрожащих руках.
В этот момент мне стало безумно стыдно за свое малодушие и я быстрым шагом подошла к ней, протягивая малыша. Она была такой большой и устрашающей. Но это мать, страдающая от страшной потери. Уязвимая и просящая о помощи.