Три месяца назад высокий старик, бодрый и сильный, приехал снять дом в Кламаре. Назвался он Родригом. Он арендовал, это домик в конце деревни, уединенный, примыкавший к лесу и принадлежавший бедным парижским купцам, которые приезжали сюда на лето и были рады сдать его на всю зиму. Родриг никогда не ночевал в этом доме. Он иногда только приезжал сюда днем и оставался часов до шести, при этом никто к нему не приходил.
Гостей он не принимал. А между тем некоторые жители Климара уверяли, что пару или тройку раз видели, как из этого дома выходили посторонние. Он никогда не разговаривал с местными крестьянами. А еще часто с ним видели маленькую черненькую собачку.
Вот и все, что о нем можно было сообщить.
Последние два дня, прохожие, направлявшиеся в лес, слышали стоны в таинственном домике, ставни которого были заколочены наглухо.
Стоны эти наконец привлекли к себя внимание. Дали знать полицейскому комиссару. Тот явился и действительно услышал через дверь едва слышные стоны.
Он послал за мировым судьей и мэром. Дверь взломали, а когда распахнули ставни в комнате, их взорам предстало страшное зрелище.
На полу в луже крови лежал Родриг. Рядом с ним была собака в предсмертной агонии, на её-то стоны и обратили внимание прохожие.
Сообщив эти подробности доктору Гюйону и Бидашу, слушавшему очень внимательно, Симонен указал на труп собачки, которая лежала, вытянув лапы и широко раскрыв глаза.
– Теперь наши обязанности закончены, пусть решает правосудие, убийство тут было или самоубийство! – сказал комиссар полиции.
Но хотя полицейский и заявил, что его дело закончено, он спешил уходить, и другие лица, собравшиеся здесь, тоже стояли молча и с сосредоточенным видом перед этой загадочной тайной.
Были у покойного какие-нибудь бумаги? – тихо спросил Бидаш.
– Никаких, – ответил Симонен.
– А деньги?
– Нет, при нем ничего не найдено, но ящик этого письменного стола был выдвинут, – сказал полицейский комиссар, подходя к столу, – мы сосчитали имеющиеся деньги, тридцать семь франков пятьдесят сантимов. Стало быть, трудно предположить, чтобы тут было совершено убийство с целью грабежа. Тем более что покойный, появляясь здесь всего на несколько часов в день, по всей вероятности, не держал здесь большой суммы.
Пока комиссар говорил, Бидаш взял платье умершего, лежавшее на стуле, и ощупал его. Он тихо улыбнулся, но ни слова не возразил против уверенного заявления, высказанного чиновником.