Дело здесь в том, что Онег указан местом рождения композитора бездоказательно и, как оказалось, ошибочно. И для того, чтобы восстановить истину, биографам пришлось покопаться в Новгородском государственном архиве, где и нашлась бумага с записью о крещении Сергея в Семеново 2 апреля 1873 года. И там же свидетельство о том, что родился мальчик именно в Семеново 20 марта того же года.
Скорее всего, матушка Любовь Петровна уехала в Семеново к родственником, чтобы под присмотром бабок и нянек произвести на свет второго сына (первым был Владимир). А вскоре после рождения Сережи, когда младенец окреп, его увезли в семейное поместье Онег, где и прошло раннее детство мальчика.
Вопрос, конечно, не принципиальный – Семеново, так Семеново. Однако, странно, что такое важное событие, как появление на свет великого композитора, о котором, казалось, известно все, оставалось под завесой тайны… Но родиной своей сам Рахманинов считал именно Онег. Его он и помнил, как родную колыбель, как место, где впервые встал на ноги и произнес первое слово.
Сергей Рахманинов появился на свет 20 марта 1873 года. Он был вторым ребенком в семье. Всего у Рахманиновых было шестеро детей – сыновья Владимир, Сергей, Аркадий и дочери Елена, Софья и Варвара.
Сережа, как и его братья и сестры, рос в обстановке вседозволенности. Он делал всё, что хотел, был большим непоседой и проказником. Успокаивался лишь когда отец садился за рояль. Тогда малыш замирал, опускал голову на отцовское колено и – слушал, слушал…
Самым большим недостатком Сережи была несобранность. Избалованный ребенок, за которого всё делали взрослые. Няня убирала разбросанные игрушки, матушка кормила и одевала. Василий Аркадьевич сердился, но… лишь разводил руками. Как на этого негодника повысить голос? Нет, совершенно невозможно.
Эта всеобщая любовь и благодушное попустительство сыграли с Сергеем злую шутку. Позже, когда ему пришлось учиться в младших классах Петербургской консерватории, он был так не собран, что учебы, по сути, не получалось. Он плохо запоминал предметы (обладая при этом феноменальной памятью), отлынивал от разучивания уроков (хотя его руки сами находили нужные клавиши рояля), прогуливал занятия. Кто бы мог подумать, что из этого сорванца получится величайший музыкант двадцатого столетия?