– Пан Мацей прав! Практика показала, что у Чубакки повод для агрессии уже есть. И это – голод! Вопрос в том насколько ему хватит Августины? Когда он пойдёт убивать снова?
– Мы даже не знаем, что у него на уме. – Добавил Пристор.
– Именно! Мы не знаем его пищевые предпочтения. Ни его, ни тех, кто за ним летит. Да, он попробовал говядину, а вдруг она ему не понравилась? Что тогда? Кто будет следующим? А что, если пан Мацей?!
– Я?! – Ужаснулся Пристор.
– А почему бы и нет? Вас и порвать легче. – Подтвердила полногрудая пани Плужек.
– Почему вы ищете проблемы там, где их нет? – Спросил пан Яцек, которому небольшая передышка пошла на пользу – Да, Чубакка огорчил и вас, пан Мацей, и Августину. Но что ему было делать? Как он должен был поступить? Разве можно представить другую картину: Чубакка просто приходит к вам домой и просит у вас или у вашей жены немного денег на хлебушек?
– А я вот взял и представил. – Заявил Пристор. – И если он действительно так поступит, то спародирует Юзефа Шаблинского, когда тот вернулся с пешего похода по Чехии.
Каждая реплика пана Мацея вводила неприлично отъевшегося Мулярчика в ступор своей, только на первый взгляд, нелогичностью.
– А Чубакка в силу скромности характера и общей нерешительности, такого попрошайничества себе не позволит. – Продолжил пан Яцек несмотря ни на что. – Он из той категории… существ, которой легче самому взять, нежели попросить. Понимаете?
– То есть он разодрал на куски мою Августину, только потому, что нерешителен и скромен? – С недоверием в голосе спросил Пристор.
– Угу. – Подтвердил Качмарек. – Нерешителен, скромен, застенчив – именно так в учебниках описывают большинство маньяков.
– Да выслушайте же меня, наконец! – Закричал помощник детектива. – Дайте донести мысль! Дайте! Жалко вам что ли?!
Неприлично отъевшийся Мулярчик вскочил со стула и замахал руками. Щёки его непрерывно тряслись от негодования.
– Пан Мацей мог бы сам подбрасывать еду в соседский дом, и Чубакке не пришлось бы, в ожидании тех, кто за ним прилетит, добывать пищу преступными методами! – Пан Яцек говорил почти что скороговоркой, опасаясь, что его снова перебьют для осмеяния. – Раз в день колбасы палку ему в окно забросьте и живите спокойно! А потом он тихо-мирно улетит, и будете жить по-старому.
– Ну, и как, по-вашему, пан Мацей узнает, что Чубакка улетел? – Ехидно поинтересовался Качмарек.