Репетиции начались в четверг. Чтоб не пропускать их, в дни тренировок я обедал в школе и бежал на футбол сразу из школы. Людмила Ивановна приходила на репетиции каждый день, а мы по очереди – кто сможет. За первую неделю я не пропустил ни одной, как себя ни уговаривал. Маруся тоже. Не сказать, что боль моя утихла, но я с ней как-то сжился. Хорошо, что, пока ты в образе, встречаться взглядами вполне безопасно. Как ни удивительно, рядом с Марусей мне всё-таки было легче, чем вдали от неё. Почему – сам не мог понять. Возможно, потому что вблизи я чувствовал ещё связывающие нас ниточки, а вдали – одну тягучую пустоту.
Маруся сначала смущалась, но потихоньку вошла в роль провинциальной кокетки – судя по всему, нет на свете таких вещей, которые она при желании не сделает хорошо. Ну а Вергилия была просто бесподобна – где она только набралась этих ужимок! Мне достались самые длинные монологи, но я быстро усвоил специфический слог Сквозник-Дмухановского и при необходимости легко импровизировал. Даня сопротивлялся, филонил, но после аудиенции у директора взялся за ум. Клещики тоже не заморачивались вызубриванием текста, но отменно играли неуклюжих идиотов. Они засовывали себе под толстовки подушки для имитации животов и постоянно их поглаживали. Я иногда забывался, любуясь их игрой, и выпадал из своего серьёзного образа. Никита, памятуя о нашем позоре в «Буратино», твёрдо решил выучить текст так, чтоб хоть в ночи разбуди – запросто пожалуется, что «пехотный капитан, бестия, штосы удивительно срезывает».
На одной из репетиций, когда Людмила Ивановна занималась с Никитой и Даней, я сидел в первом зрительском ряду и ко мне подсела Маруся.
– Ты теперь со мной вообще общаться не будешь? – вдруг выдала она.
Я, мягко говоря, обалдел.
– А зачем?
– Просто.
– Просто не получается.
– А я хотела посоветоваться, – будто не слыша меня, продолжила она. – Думаю подойти к директору и попросить подыскать мне замену.
– Почему? – дрогнул я, но не подал виду.
– Мне кажется, у меня не то что актёрского таланта, но даже способностей никаких. Только порчу спектакль.
– Да не, нормально. Талантливой Вергилии более чем достаточно.
– Да?
Мы сидели молча. Я листал сценарий, делая вид, что подучиваю.
– Ты только это, – каким-то чудом нашёлся я, – не вздумай сбежать перед премьерой.