– Вот тебе и доброе утро, – кривясь от неприятных ощущений, прошептал я.
Чем завершится эта затея Изабель, мне примерно известно. Ибо как бы она не начала разговор, закончиться все криками. Лу взорвется и уйдет из дома на какое-то время. От этой мысли в груди вновь появилась саднящая боль, глаза начало щипать. Ненавижу такие моменты.
– Я боюсь за Лу, – морща нос от набегающих слез, прошептал.
Быстро поднявшись с постели, схватил канцелярский нож со стола и закатал левый рукав. Моя решимость начала сходить на нет. Белые шрамы и более свежие порезы, что только недавно начали заживать, напомнили мне о той тупой и режущей боли. В голове снова вспухла вина. Неужели мне сейчас настолько плохо, чтобы снова это делать? Неужели, я настолько слабый, что поддамся опять на это?
Медленно вздохнув сквозь зубы, бросил нож на стол. Боль терпима, сегодня не обязательно ее заглушать таким способом. Я больше не тот шестнадцатилетний подросток, который подавлял всю душевную боль физической. Старые шрамы, покрывающие мои руки и ноги навечно напоминанием останутся на моем теле.
Сглотнув ком разочарования в самом себе, провел большим пальцем по татуировке на правом запястье, вспоминая ту боль, которая была во время появления этого рисунка. Хотя и рисунком это назвать нельзя. Просто штрих код, который я когда-то увидел в записях отца и по памяти нарисовал в восемь. Рисунок был со мной все эти годы, неоднократно я пытался выяснить ведет ли он куда-то, но увы все мои попытки были безуспешны. Либо я что-то нарисовал не так, либо он и в самом деле никуда не вел. После своего совершеннолетия я набил это дурацкое тату, так сказал мой лучший друг. Только несмотря на это он пошел в салон со мной, и мы оба вышли оттуда с рисунками на коже. Интересно, Степан еще спит?
Остаток утра я провел в домашнем тренажерном зале, который находился в подвале по соседству с небольшой лабораторией. Ее сделал много лет назад Генри, чтобы делать для Лилу свежую сыворотку. Тут же каждый понедельник проходила стандартная процедура, на которой мне запрещено присутствовать. Генри так и не рассказал, что же происходило такого, почему Лилу так против.
Сбросив все негативные эмоции и приняв душ, направился на кухню в надежде на завтрак. Только вот увидев за столом Генри, Изабель которая успела переодеться в домашнюю одежду, а напротив Лу, ощутил, как узел внутри снова стянулся. Сердце в груди начало биться быстрее, предчувствуя что-то неладное. Похоже спокойно поесть не удастся, поистине