Рано утром 21 февраля почти вся Москва отправилась в Новодевичий монастырь. Многотысячная толпа скандировала лозунги и оглушительно кричала. Агитаторы раздали народу заранее подготовленные плакаты с надписями: «Мы за Годунова!», «Даешь Бориса в цари!», «Годунов и Россия едины!», «Взойди на трон, Борис!», «Господь и Россия выбирают Годунова!» и тому подобное.
Расположившись вокруг монастыря, толпа подняла такой шум, грохот и гвалт, что казалось задрожала земля, однако сам кандидат в цари не спешил выходить к народу.
– О-хо-хо! – наконец, позевывая и ежась от холода, появился на крыльце виновник торжества. – Извините, что заставил вас ждать. Крепко спал после ночной молитвы. Что случилось? Надеюсь, в Москве все в порядке? Нет пожаров? Наводнений? Набегов Крымского хана? Я каждый день молюсь Господу, чтобы он избавил Россию от бедствий.
– Спасибо, что молишься за нас! – поблагодарил патриарх. – Твоя молитва услышана Господом. Пожаров и наводнений нет.
– Отлично. Еще молюсь о хорошем урожае весною. Господь ниспослал мне сон, что в этом году он превысит прошлогодний примерно на двадцать процентов. Это очень хороший показатель. Мечтаю и ежедневно возношу Господу молитвы, чтобы в России не осталось ни одного голодного.
– Уверен, что Господь слышит тебя!
– Так что все-таки привело вас ко мне? Теряюсь в догадках. Вроде мы вчера только виделись, и сегодняшний день я хотел провести в уединении и молитве о благе России.
– Прости, но мы опять по тому же поводу! – ответил за всех патриарх. – Не оставь страну сиротой! Всем Земским собором подписали манифест. Просим тебя венчаться на царство!
– Опять двадцать пять! Я поражен! Мне казалось, что вчера мы прекрасно поняли друг друга. Я не хочу и не могу быть царем по причине вам известной. Я вас всех очень люблю и обожаю нашу Родину, но, увы, должен немедленно сию же минуту удалиться в свою келью, чтобы начать утреннюю молитву. Прощайте!
– Не покидай нас! – закричали из толпы.
– Не оставь на съедение боярам-супостатам!
– Сжалься!
Толпа пришла в неописуемое волнение. Там и тут слышался вой и плач.
– Тогда и я не буду патриархом и слагаю с себя сан! – что было мощи закричал Иов (вся эта сцена была ими множество раз отрепетирована, так что спектакль играли без запинки).
Услышав об отречении патриарха, толпа просто взвыла. Людей начало трясти. У наиболее нервных начались припадки.