– Я уже проклят, – жёстко усмехнулся я. – Встретимся в Аду. Ты выбрал неправильный путь. Теперь, ты сталкиваешься с последствиями.
Питон уставился на меня, в его глазах все ещё читался вызов.
– Запомни этот день, Орк, – прохрипел он, его голос задрожал от бешенства. – Даже после смерти я буду преследовать тебя. За меня отомстят. Ты не представляешь, с какими силами решил поиграть. Это еще не конец.
Я спокойно встретил его взгляд. Этот мир изменил меня. Внутри не шелохнулась даже тень сострадания и неуверенности. Питон хотел нажиться на мне, я оказался ему не по зубам. Я поднял пистолет Макарова, добытый у Пончика, и несколько раз выстрелил. Жестокость, царящая вокруг, давно отучила меня оставлять живых врагов за спиной или доверять судьбу воле случая. Дырка в голове врага, оставленная девятимиллиметровой пулей, намного надёжней.
Мрачное удовлетворение охватило меня. Бешеные глаза Питона теперь бессмысленно смотрели в пустоту. Эхо его дерзких слов растворилось во влажном тяжёлом воздухе, поглощенное плеском волн о корпус небольшого корабля.
Я постоял мгновение, позволяя савану тишины окутать меня и прислушиваясь к происходящему на пирсе. Всё было тихо. Запах пороха смешивался с медным привкусом крови – жуткий аромат, который стал моим закадычным другом.
– Глупо, – пробормотал я скорее себе, чем трупу у моих ног. – Глупо… Всё, что мне было нужно – учиться в Замке. Ты решил, что сможешь поторговаться с судьбой.
Кривая ухмылка тронула мои губы.
– Судьба редко играет честно. Верно?
Я уходил, роскошная яхта растворялась в тумане, исчезая в ночи. Было немного жаль, что не получится забрать такую прекрасную лодку себе, но и оставлять улики, которые могли бы указать на мою причастность к расправе над шайкой Питона, было нельзя. Я могу поставить под удар Аню.
За спиной раздался взрыв, и наступила тишина, нарушаемая лишь скорбными вздохами ветра да треском огня, пожирающего яхту.
В моей голове застряла одна единственная мысль – нужно ловить другую рыбу, нужно играть в другие игры. Правила мне известны, ставки я уже сделал и теперь был намерен только выигрывать.
Приозёрный не был крупным стабом, скорей, это было очень даже мелкое поселение иммунных. Ширина местных улиц не позволяла проехать ничему крупней тяжёлого мотоцикла. Из-за этого даже, в общем-то, небольшого «Лунтика» мы были вынуждены оставить в гараже около защитной стены.