Мы заняли с Мидием места напротив старушки, а та жалобно смотрела на нас, ища спасения. Но вот для этого-то я и тут. Если мне позволят вмешаться, то возможно получится спасти её, но если моя теория неправильна, то я просто окажусь идиотом. Хотя, куда ещё больше…
– Калин Ефруня, вы готовы к солнечному суду? Пусть солнце сожжёт ваши проступки или пусть сожжёт вас всю за ваши грехи… – Твёрдо произнёс старик с красной повязкой. Его голос был таким звонким, что, кажется, каменные стены начали дрожать от его тембра. Нет, даже Мидий по сравнению с ним просто… простодушный дед.
– Пусть солнце будет благочестиво ко мне, Бар Араксар ин Сейлур. – Чуть поклонилась старушка, опустившись на колени.
За всем этим интересно было бы наблюдать со стороны, а не лично участвовать, ну тут уж ничего не поделаешь. Выбора мне, в принципе, не дали. Нужно подобрать удачный момент, чтобы вступить в полемику и возможно спасти бабку. Вдруг её и вправду казнят здесь.
– Бар Араксар ин Сейлур, вы ознакомлены с проблемой? – Спросил Мидий, смотря на старика с повязкой. Остальные переводили взгляд то на него, то на другого.
– Калин Ефруня подвергла жизнь своего супруга опасности…
– На то была причина! – Перебила его старушка, но тут же осеклась под взором всех остальных. Нет, мне точно здесь не место. Не среди этих монстров, чьё одно лишь присутствие заставляет забыть своё имя от ужаса. А ведь они ещё ничего не сделали, просто сказали пару слов.
В помещение повисла неловкая тишина, давящая на разум. Я хочу обратно, к себе на коврик, а не всё это…
– Калин Ефруня, вам дадут слово тогда, когда сочтут нужным или достойным. – Холодно оборвал её старик с красной повязкой. Кажется тут только он и собирается говорить. А остальные? Фоном?
– Калин Ефруня подвергла жизнь своего супруга опасности, оставляя мужа без еды долгое время. Это так?
– Нет! Не всё так, как вы…
– Это так? – С нажимом произнёс тот.
– Да… – Сдалась старушка. В этот момент её даже стало жалко. Она стояла, опустив взгляд в пол, дожидаясь своей участи. Не думаю, что она хорошая актриса. Просто человек, который провинился и действительно сожалеющий о содеянном.
– За то, что подвергли мужа опасности, которая могла стоить ему жизни… Солнце нарекает вас носить солнечный металл до конца своих дней. – Холодно произнёс старик.