– У моей однокурсницы день рождения. Она мне нравится. Хочу ей подарить что-нибудь особенное. Не как все. Посоветуй мне. Может тебе что-то дарили, и ты запомнила навсегда? Что, вам, женщинам, приятно было бы получить, кроме цветов?
– О как. Яков, это же всё очень индивидуально. Нужно вкусы знать, предпочтения. Как человек к тебе относится. И вообще, давно это было. Я уже не помню. Ты знаешь, сколько мне лет? Я по возрасту тебе в матери гожусь.
– Поэтому и спрашиваю. Доверие моё к тебе безгранично, – приняв самый невинный вид, тихо уверил он.
– Какая топорная лесть, Яков! Я бы сказала, ниже пояса. – Майя покачала головой, понимая, что конечно согласится ему помочь.
Они проговорили ещё час, попутно выискивая в интернете вещи, соответствующие вкусам и интересам юной Джульетты. Майя пыталась объяснить Якову, который собирался подарить девушке телефон последней модели, что, поскольку они ещё не встречаются и он даже не знает, как она к нему относится, дарить такие дорогие подарки не имеет смысла. Это, конечно красивый жест, но, если однокурсница не питает к нему каких-то особенных чувств, то и подарок этот исключительным вряд ли будет. Лучше сфокусировать своё внимание на том, что ей нравится, на её увлечениях и перестать проецировать свои желания на другого человека, а сделав подарок, не ждать в ответ чего бы то ни было. Ему сложно было понять этот момент, что дарение – это не обмен, это добровольное желание преподнести человеку приятные эмоции. Даже обычная ромашка запомнится на всю жизнь, если она принесена любимым, значимым человеком. А тысяча роз не вспомнится, а иногда и может даже раздражать, если подарена равнодушной к тебе женщине. Они остановили свой выбор на расширенном трёхчасовом уроке портретной фотосъемки, так как Яков знал, что его подруга с недавних пор увлеклась фотографией, и новоявленный Ромэо, с довольным видом покинул Майю, оставшуюся, его стараниями, без заслуженного обеда.
Вздохнув, она сходила на кухню, захватила с собой чай и горсть печенья, и вернулась к работе. Сигнал телефона, нарушив тишину кабинета, заставил её оторваться от экрана ноутбука, взгляд Майи переместился на экран поменьше: «Я в Москве. Когда и где встретимся?». Кира вернулась. Зам напечатала ответ. Итогом переписки стала договорённость о встрече в субботу для обсуждения за итальянским обедом последних новостей. Откладывая телефон, Майя вспомнила, что так и не проверила идею Киры о возможных координатах в странном послании, оставленном на флэш-карте из архива. Достав лист с напечатанным на нём числовым шифром из специально заведённой для находок папки, Зам ввела в поиск браузера «Найти координаты» и сначала, для проверки, ввела адрес своей башни. Записав полученные данные, она перепроверила их точность на другом сайте и, убедившись в том, что они верны, напечатала, по образцу, с точкой после первых двух цифр, две последние цепочки чисел из файла, найденного в архиве. Действительно, долгота Москвы равнялась тридцати семи, широта – пятидесяти пяти. Майя удивилась, когда система, обработав её запрос, выдала ей, в качестве результата, точку на карте, указывающую на реально существующее место. По описанию, это был одноэтажный объект, нежилые помещения в индивидуально разработанном проекте здания, расположенные в спальном районе. Она попыталась найти фотографии этого строения, но тщетно. Попробовала поиск по адресу, на публичной кадастровой карте, но информации больше не стало, добавились лишь данные о том, что собственность частная, а стены – бетонные. Можно, конечно, платно запросить выписку из государственного реестра прав, но есть ли в этом такая уж необходимость? Заму показалось, что она лезет не в своё дело. Распечатав карту с отмеченным на ней объектом, она присовокупила её к листу с числовым шифром и маленькой записке, извлечённой из ноутбука, положила всё свои улики в папку, и решила всё сначала обсудить с Кирой.