В солнечный субботний день дома не сиделось, я вышел во двор и не спеша побрёл, куда глаза глядят. Добрался до улицы Антонова-Овсеенко, опоясывающей Воронеж с запада. За стоявшими на окраине города многоэтажками начинался неприветливый в это время года лесок. Вместо того, чтобы обходить его по тропинке, я продрался сквозь заросли кустарников к соснам. Прошагал ещё с полкилометра и попал на поляну, на которой кое-где торчали корявые стволы невысоких берёз.
Я уже порядком устал, но морозить задницу на голой земле не хотел, поэтому сгрёб в кучу сухие листья вперемежку с сосновыми иголками и заметил белёсую стопу, кем-то ими присыпанную. Аккуратно расчистил бугорок, раскинув по сторонам полусгнившую растительность, и увидел ноги, до колен прикрытые серой женской юбкой.
Потянуло душком, словно от тушки собаки, провалявшейся в кустах с пару-тройку недель. Из дырки в ткани вылез опарыш, прополз по материи и исчез под листьями. Пролетела, жужжа, муха, уселась на гладко выбритую голень, деловито потёрла лапки и прошмыгнула под юбку.
Несколько минут я понежился на ласковом солнышке, засим прикрыл трупешницу листьями и отправился в обратный путь.
На следующее утро я сварил два яйца, сделал четыре бутерброда и наполнил термос чаем. Сложив провиант в портфель, оделся, закинул его на плечи и вышел из дома. На этот раз на автобусе доехал до ближайшей к лесу остановки и на своих двоих добрался до места. Схоронился в противопожарном рве, вспоровшем поляну поперёк с правого края. Набросал побольше листвы, боком улёгся на неё, подперев рукой подбородок, и стал наблюдать.
Прошёл час, другой, ничего не происходило. Если упырь, как я разумно предположил, пойдёт со стороны города, я останусь незамеченным. Если же я ошибусь и леший понесёт его с противоположного конца леса, то он непременно меня увидит, а я его – нет, потому что буду повёрнут к нему спиной.
Наступил полдень. Я почистил яичко, стрескал его вприкуску с двумя бутиками и запил чаем. Было тихо. Ветер лениво теребил сухую почерневшую за зиму траву, а солнце приятно пригревало сквозь куцые лапы сосен. Полуприкрыв зенки, я посматривал на опушку леса. Часа через пол на поляну выскочил серый заяц. Он порылся в пожелтевших иголках, пошевелил ушами и поскакал дальше, не найдя ничего вкусного.