– Ваш отец подчёркивал, что желает именно это платье, – обстоятельно ответил Степан.
– Ну раз желает, пусть сам в него и наряжается! – в сердцах воскликнула Варвара.
Услышав эти дерзкие слова, робот попытался её урезонить.
– Ваше Высочество, это недопустимо! – укоризненно заметил он. – Я буду вынужден доложить о вашем поведении.
Варвара передразнила Степана, и на его механической физиономии отчётливо отразилось возмущение. Портной, воспользовавшись тем, что царевна отвлеклась, прилепил ей на спину огромный несуразный бант.
– Да что же это… – обречённо вздохнула Варвара, заметив очередное странное украшение.
За окном послышался какой-то шум. По мере его приближения стало понятно, что это подъезжает мотоцикл. Вскоре грохот стих – транспортное средство затормозило у ворот.
– Чо там тарахтит? – заинтересовалась Авдотья.
– Это называется моцитокол, я в журнале читала, – с видом глубокого превосходства отозвалась Агриппина.
Авдотья не успела ответить – из коридора раздался голос слуги.
– Почта! Прибыл царский почтарь! – торжественно объявил он.
Варвара буквально засветилась от счастья, мигом забыв и о неудобном платье, и о стягивающем талию корсете.
– Ура! Наконец-то! – радостно воскликнула она.
Её буквально разрывало от нетерпения. Переступая с ноги на ногу, царевна порывалась сбежать из комнаты. Портной в панике отступил, но дорогу Варваре отважно преградил Степан.
– Для вас – никакой почты! – непререкаемым тоном заявил он. И добавил для пущей внушительности: – Приказ царя!
Но Варвару было уже не остановить. Сдёрнув с плеч накидку, она ловко набросила её на Степана и рванула к выходу. Лёгкая ткань так удачно спланировала на робота, закрыла ему лицо словно фата.
Не замечая своего потешного вида, возмущённый Степан попытался остановить строптивую царевну.
– Ваше Высочество, я требую… – начал было он, но его уже никто не слушал.
Звук захлопывающейся двери словно поставил точку в его речи, и осталось непонятно, что же именно он собирался потребовать.