Молодая барыня подошла к сапожнику, положила руку на его плечо:
– Такой уж у нее характер был- сама хотела все решить! Что уж так убиваться, Гоша, три года прошло, как сгинула сестрица моя единственная… Аннушка хрупкая была, но внутри сильный духовный стержень имела: против воли не заставишь ее ничего делать…Я все секреты сестры знала…знала, что кроме тебя никто ей не мил был…Может, хотела отца напугать, да сама себя наказала: заплутала она, видно, в лесу или зверь лесной загубил ее…
– Барыня, душу всю Аннушка мою вымотала… Ни спать, ни есть, ни работать не могу: по ночам слышу смех ее задорный, саму не вижу, а смех слышу…надевает красные сапожки и цокает ими всю ночь по подвалу, да приговаривает, что ждет меня в лесу, холодно ей там и одиноко без любимого, ножки мерзнут, хочет, чтобы нашел я ее и сапожки одел…– всхлипнул Гоша, а после смахнул скупую слезу с исхудалого лица.
– Господи, так покойница к тебе ходит и ты молчишь столько времени, горемычный! – воскликнула Маруся.
– Так кто бы мне поверил?! Приняли бы за дурака… Поэтому и надо мне ее найти и придать земле да сапожки прикопать…
– Так где же ты искать ее собрался?! Косточки-то давно, наверняка, звери растащили…А ты здесь нужнее. Сходи в церковь, поставь свечку за упокой – душа ее и успокоиться, а ты – живи дальше…
– Однолюб я, Мария Демидовна…Аннушка в моем сердце навеки…не отговаривайте меня: бесполезно все это…Я уже и узелок собрал в дорогу…
Мария Демидовна не стала больше ничего говорить. Она только перекрестила Гошу на прощание…
В печи догорали березовые поленья, Петруша уже сопел на пуховой перине, улыбаясь чему-то во сне.
А Василиса Гавриловна устроилась на протопленной печке, но сон никак не шел… Подрастет Петька- и она снова расскажет ему эту историю, которая передается из поколения в поколение в их роду…Демид Фролович был ее прапрадедом, которому не подвластной оказалась свободолюбивая русская душа родной дочери…Также она закончит эту историю для Петьки следующим образом: «С тех пор как сапожник Гошка покинул поместье- о нем ни слуху ни духу…Но стали со временем замечать люди, что иногда, в вечернее время, из леса выходила влюбленная пара: издалека лиц рассмотреть не удавалось, вот только на женщине красовались красные сапожки…Да, вот ведь как бывает: любовь сильнее смерти, если она настоящая…»