Я кивнул и набросил одежку на плечи.
– Я ничего не помню про усадьбу.
– Ничего удивительного, – вздохнул отец. – Как тебя зовут, юноша?
– Михаил… Михаил Николаевич Соколов.
– Замечательно. Какой сейчас год?
А вот это уже вопрос с подвохом. Но я решил отвечать честно.
– Две тысячи двадцать первый.
Снова кивок. А вот этого я не ожидал.
– Хорошо, – улыбка отца стала чуть теплее. – В какой стране ты живешь?
Я удивленно моргнул.
– Странный вопрос. Россия. Российская Федерация.
Отец и сестра переглянулись.
– Точно, получилось… Но он же ничего не знает! – воскликнула Оля. – Как же мы отправим его в Петрополь?
– Чего не знаю? – я всегда был довольно спокойным парнем, но сейчас все эти недосказанности начинали меня бесить. – Скажите уже, в чем дело!
Вместо ответа отец достал из внутреннего кармана пиджака небольшую тонкую книжечку и протянул мне.
– Вот где ты сейчас, – сказал он. – И вот где будешь отныне, будущий граф Соколов.
Я осторожно взял книжечку в руки. Похожа на паспорт, только обложка не темно-красная, а черная. На ней герб. Вроде бы знакомый двуглавый орел, только одна его половина была золотой, а вторая красной. Головы орлов венчали разные короны. Золотой держал в лапах скипетр, красный – державу. А над обеими головами птицы парила еще одна, двойная, похожая на купол церкви, корона – красная и золотая.
Я прочитал надпись: «Объединенная Российская империя и Новая Византия».
«Паспорт подданного».
Перелистнул. Увидел свою фотографию – цветную. Имя, фамилию, дату рождения и… герб графского рода Соколовых. Только отчего-то герб был перечеркнут жирной черной полосой.
– Так значит… у нас тут царь?
– Император, – поправил меня отец. – Алексей Константинович Романов. Алексей Третий.
Я вернул паспорт отцу и устало закрыл лицо руками.
– Бред. Бред. Бред!
– Миша, послушай нас внимательно, – отец строго на меня посмотрел. – Понимаю, тебе сложно поверить, но придется. Тот, кто был в этом теле до тебя, справиться с будущей ответственностью не мог. Ты – наш единственный шанс избежать угасания, Михаил. Поэтому я рискнул, провел сложный и запрещенный ритуал, чтобы вселить в тело нашего наследника самый крепкий родовой дух. Так вышло, что этим духом оказался твой. Мы не выбирали – Род сам так распорядился. И на тебя отныне вся надежда.
Я бы подумал, что родственники решили меня разыграть, да только все это зашло слишком далеко. И лица у них были серьезными, как на похоронах.