Мы можем предположить, что книга, которую девушка поднесла к лицу, посвящена христианской теологии, но при этом и книга, и открытое окно символизируют воображение, отпущенное на волю. Напрашивается параллель с современным миром, но это одна из ловушек, в которую очень легко угодить историку, если тот будет игнорировать глубочайшие различия в убеждениях между нами и людьми той эпохи. И все же трудно здесь не задуматься о нас сегодняшних – о любом современном начитанном подростке с развитым воображением.
От триптиха из музея Прадо и башни XIV века перенесемся в 1970-е в провинциальный английский кинотеатр «Одеон» – такой вот прыжок сквозь столетия. Но не будем забывать, что эта книга повествует еще и о долгой загробной жизни призрака, именуемого куртуазной любовью, а тот самый начитанный подросток впервые познакомился с ней среди потертых ковров и коробок с пакетированным соком на утреннем субботнем сеансе фильма-мюзикла «Камелот» (Camelot).
Эта лента впервые вышла на экраны в 1967 году, а потом из года в год возвращалась в прокат и стала для меня первым по-настоящему важным фильмом. Я мечтала походить на королеву Гвиневру в исполнении Ванессы Редгрейв в сверкающих белых мехах и посеребренных перчатках, обожаемую двумя мужчинами, из слегка ироничной фантазии Лернера и Лоу[8]. А главное – я была слишком молода, чтобы осознать эту иронию. Но очень хотела иметь такие перчатки. Ну что сказать: Средневековье встретилось с космической эрой.
Разумеется, дальше я посмотрела «Тысячу дней Анны»[9] с Женевьев Бюжо в главной роли, где трагедия оборачивается триумфом. А еще девчонки моего поколения выросли на телерекламе, в которой мужчина проделывал разные рискованные трюки, чтобы исполнить желание требовательной возлюбленной. Слоган гласил: «И всё это – ради любви леди… к батончикам Milk Tray». Путь от двора Тюдоров до Камелота не такой уж и длинный – на самом деле, в свое время его проделали сами Тюдоры. Путь от рыцарского кодекса чести до приторного шоколадного батончика может показаться подлиннее. Но таков он, этот призрак. Именно так он и работает. Плотно закройте все двери, повесьте решетки на окна, но призрак куртуазной любви все равно будет тут как тут.
Хорошо это или плохо, но сама идея – идеал – все еще жива, несмотря на то, что ее стандартизировали до неузнаваемости в романах, фильмах и песнях (как классических, так и популярных – можно сказать, от средневековых манускриптов до Мита Лоуфа