– Прошу извинить за беспокойство – ведь у вас наверняка есть и более важные дела.
Хелен остановилась. Над ее головой нависала широкая притолока. Резные херувимы с безмятежными отрешенными лицами выстроились, словно часовые.
Иэн остановился рядом и, выдержав почтительную паузу, продолжил свои объяснения. Когда он увидел то, что принял за еврейский текст, то сразу вспомнил о ней и ее опыте в этой области. Так что, если Хелен могла бы посоветовать, что делать с этими бумагами, он был бы весьма ей признателен, так как…
Даже покрытые пылью, гладкие щеки херувимов сияли выражением детской мудрости.
Иэн продолжал говорить, но дом говорил громче – он почти оглушал Хелен. Ей вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, стоит постараться найти общий язык со своим бывшим студентом.
Она заставила себя повнимательнее взглянуть на этого небрежно, но хорошо одетого мужчину, который, разговаривая с ней, подавался вперед, словно все еще стараясь заслужить одобрение преподавателя.
– Дело в том, – продолжал Иэн, – что нам пришлось потратить немало времени для получения согласования. И теперь любая новая задержка…
Наткнувшись на пристальный взгляд Хелен, Иэн умолк и повлек ее к резной парадной лестнице. Хелен успела рассмотреть полированное дерево массивных перил и богато украшенные резьбой боковые панели; на площадке второго этажа резьба становилась более изысканной, – но Иэн провел ее мимо лестницы, обогнув основание, и они оказались в просто отделанном помещении, окно которого выходило на сторону, противоположную парадному входу.
У окна на карточном столике лежала книга в потрескавшемся кожаном переплете, а рядом с ней два листа, о которых Иэн и рассказал по телефону: это и было то, что электрик вытащил из-под лестницы.
Хелен взглянула на страницы из плотной бумаги, не осмеливаясь прикасаться к ним. Она присмотрелась – слева направо шел текст на португальском, местами прерываемый, словно на контрапункте, текстом на иврите, шедшим в обратном направлении.
Хелен не спеша прочитала написанное, затем перечитала еще раз.
– Вон там, – произнес Иэн и указал рукой.
Она подняла глаза. В темном углу у самого основания лестницы, куда не попадал ослепительный свет из огромных окон лестничной площадки, виднелась небольшая взломанная панель. Иэн предложил ей помощь, но Хелен не обратила на него внимания. Она приблизилась к вскрытой панели. Затем медленно, словно кающийся грешник, опустилась на колени, едва не сломав трость.