Кого-то ему этот портрет сильно напоминает. Ну, конечно, Люську! Нет, это невыносимо! Это похоже на наваждение! И так из раза в раз. Все его художества сводились к одному знаменателю, а из-под пера выходили мрачные, обреченные на расставания истории. И было в них что-то от «Темных аллей».
И вот через год угрюмого одиночества он отправился в соседний супермаркет. Пошел туда за чаем. А еще за хлебом, сыром и маслом. Это то, чем он питался по утрам после того как его бросили. Что было дальше, он описал в своем рассказе «Чай вдвоем». Вот этот рассказ:
«Придя в магазин, я пошел вдоль стеллажей и, проходя мимо винного отдела, увидел гибкую, узкобедрую красавицу самого раннего бальзаковского возраста, рассматривавшую ряды красных вин. На ней платье – сложная смесь винных этикеток из черного, фиолетового, сиреневого, красного и белого, и тонкая бежевая кофта. У нее пышные, светло-русые, длинные и шелковые волосы. Я остановился в двух шагах и сокрушенно сказал:
– Сколько живу, а в красных винах так ничего и не смыслю!
Незнакомка покосилась на меня и, помолчав, ответила с иронией:
– Тогда уж пейте водку. Там и смыслить ничего.
– Водка – это муза прозы, – возразил я, – а поэзия живет в вине. Вот послушайте:
Гроздей пьянящий запах вьется,
Желаньем полнюсь я, что рвется
С глубин языческих восстать…
– О, да вы поэт! – с усмешкой и сдержанным интересом посмотрела на меня незнакомка. Смотри, смотри, красавица – я безупречен! Когда-нибудь я прочитаю тебе продолжение:
По гроздьям мы, моя крестьянка,
Давай покатимся, вакханка,
Как среди груды лепестков.
Сожму тебя объятьем смелым,
И, содрогаясь телом белым,
Раздавишь нежный дар богов… *)
– Так вы поможете мне выбрать что-нибудь этакое? – спросил я.
– Ну, не знаю… – замялась она, – я и сама не очень в этом смыслю. Хотя, что тут думать: берите подороже – не прогадаете!
– А какое возьмете вы?
– Я, пожалуй, возьму вот это… – неуверенно тянется ее рука к одной из бутылок.
– Ну-ка, ну-ка! – перехватываю я бутылку и вспоминаю уроки одного моего знакомого – большого поклонника французских вин. – Так, посмотрим… Так, урожай две тыщи шестнадцатого… Так, Мерло, Каберне Совиньон и Каберне Фран… Логично: каждый сорт в отдельности имеет свои достоинства и недостатки, и стало быть, это смелая попытка умножить их плюсы и минусы на три. С точки зрения математики такое действие смысла не имеет, но у виноделов своя математика. Это все равно, что смешать в одной бутылке отца, сына и святого духа. Стоит взять даже из любопытства. Не знаю, как вы, а лично я люблю Каберне Совиньон. По крайней мере, сразу понимаешь, что пьешь солидное, основательное вино с градусами. Терпкое, насыщенное, с заметным ягодным привкусом. Другое дело – Мерло: фруктовые тона, легкость, летучесть. Это как духи вечерние и дневные…