За пять минут до отхода водного транспорта на пирсе появился Мур Петрович, продюсер, как он называл себя, представляясь незнакомым девушкам. На лбу – фиолетовая шишка, щека разодрана, глаза водянистые. Пока творческая группа удивлённо взирала на это «чудо» и на то, как изменившаяся в лице тётя и двое крупных мужчин отвели Бабурина в сторону и что-то ему говорили, посадка на корабль подходила к концу.
Судя по тому, как голос руководителя рекламного агентства набирал силу, тётя была недовольна. Отдельные слова, такие как «урод», «м…к», «скотина», и обрывки фраз, вроде «бесплатно будешь пахать…», «камера миллион стоит…», «объясняй сам…» и другие подобные, заставили артистов и примкнувшего к ним музыканта понять, что съёмки отменяются.
Гоша Шутов, слушая эти крики, вспомнил историю, которую рассказывал кинорежиссёр Сергей Соловьёв про композитора Исаака Шварца. Тот практически всю жизнь провёл в селе Сиверском под Ленинградом. Жил тихо, незаметно, писал замечательную музыку к фильмам и был изрядно удивлён, когда местные жители выбрали его главным по улице. Назначение льстило Исааку Иосифовичу до тех пор, пока по просьбе милиции он не вынужден был заняться конфликтом двух родственников: зять с тестем напились, повздорили, и зять откусил тестю язык. Это настолько потрясло Шварца, что он отказался от должности, заявив: «Да идут они все на х…!» Именно такими словами, подумал Шутов, хочется сейчас отправить подальше всех этих продюсеров, начальников агентств и их прихлебателей.
После разговора с рассерженной тётей Мур подошёл к команде актёров и промычал что-то о превратностях судьбы, невозможности решать многофакторные задачи и ещё какую-то ерунду про адептов сионизма, махнул рукой и ушёл. А тётя со своими заместителями по коммерческой деятельности погрузилась в джип с тонированными стёклами и отбыла в неизвестном направлении.
«Ну, что, вы поднимаетесь на борт или нет?» – крикнул матрос с судна на подводных крыльях, намекая, что через мгновение посадка закончится. На небе по-прежнему светило радостное солнце, в душе ещё жила надежда на встречу с Байкалом, и компания из несостоявшихся исполнителей рекламного ролика решила вместе с ребёнком двинуть на отдых в Большие Коты.
Они быстро взбежали по трапу, и метеор отошёл от причала. Разорвав связь с горе-продюсером, все почувствовали внутреннее облегчение, кроме, может, мальчика Бори, которому и так всегда было легко. Прибыв в Большие Коты (в прежние времена местные жители котами называли зайцев, а зайцы в этих местах были, вероятно, огромными), компания бодро вышла на тропу, змеящуюся по склонам прибрежных гор, и отправилась искать место для отдыха.