Рита моментально бросилась к нему, попыталась растолкать. Я тоже. Заорал ей, перекрикивая музыку:
– Помоги мне его выволочь! Щас затопчат к херам!
Гривотрясы уже обступали, и их говнодавы с железными чашками и шурупами в подошвах приземлялись в опасной близости от Сашкиной башки. Мы с Ритой подхватили его и потащили к выходу. Я подумал, какой-то он лёгкий для своего роста. Когда возле туалета я Сашку припер к стене и похлестал по щекам, он всё ещё был в отрубе. Лицо цвета извёстки, башка болтается, как отрезанная. Макс подскочил.
– Звони в скорую! – я ему заорал. Стал щупать Саньке пульс. Я в этом нихерашеньки не смыслил.
Рита сказала:
– Дай я.
Мы уложили его на скамейку у выхода. Набежали работники клуба, стали причитать. Советы непрошеные свои совать. Лишь бы полицию не вызвали, лишь бы не накатали на них за условия не соответствующие. Потом вообще опомнились и давай: а совершеннолетние ли мы? Как будто контроль на входе мы не проходили с паспортами! Придурки!
Скорая приехала, кстати, довольно быстро. Мигалки, сирены, всё по-взрослому. Сашка уже открыл глаза, но был как зомби. И весь зелёный. Мы его в машину повели. Сначала его хотели увезти, но Сашка стал лепетать, что не надо. Что он в норме уже. Его уложили, в зрачки посветили. Рита всё врачам описала, сообщила свои данные, дала им свой телефон. Родакам Сашкиным звонить не стали.
– Употреблял? – гаркнула на нас тётка врачиха, пока медбрат что-то там Саньку по вене пускал.
– Только пиво.
Тётка сжала губы недовольно и записала. Тем временем Сашка уже оклемался и удивлённо вертел головой.
– Ладно, свободен, – сказал медбрат, после того, как измерил ему давление.
Я помог Саньку освободиться из этой раздроченной колымаги, а Рита спросила врачей:
– А что с ним вообще?
– Анемия, – булькнул медбрат и захлопнул заднюю дверь.
– Анемия? У мужчин тоже бывает анемия?
– Кроме того, что пить, надо ещё и закусывать! – каркнула врачиха и водрузила свой огромный зад на переднее сиденье. Скорая укатилась, громыхая и чихая двигателем, а мы стояли на холоде в полном ахере.
– Отвези нас домой, Лёша, пожалуйста, – сказала Рита очень-очень устало.
Само собой, возвращаться в мясорубку и духоту я не собирался. Макс принёс из гардероба нашу одежду и остался с подружкой. А мы поехали домой.
– Давай ко мне, – сказала Рита.