Не подав на прощание руки, заказчик пошел на другую сторону пруда, где пристроился к удочке. Леня проводил его рассеянным взглядом и неторопливой походкой побрел к выходу из парка. Однако, как только кусты сирени скрыли егоот внимательных глаз официанта, Леня тут же развернулся и пошел назад, забирая в сторону.
Он миновал павильон, на котором теперь была вывеска «Ресторан ʺПодворьеʺ». Была в ресторане открытая терраса, а также довольно приличный зал внутри. Зал был пуст, как, впрочем, и терраса, очевидно, ресторан открывался позднее.
Маркиз окинул все это великолепие скучающим взглядом, как праздно шатающийся человек. И тем не менее откуда-то тут же вынырнул рослый, накачанный парень и сказал вроде бы вполне дружелюбно:
– Мы закрыты до шести!
Чувствовалось, что дружелюбие это наносное и что, если Леня сделает хоть малейшую попытку возмутиться, охранник с удовольствием выставит его вон.
– Да я ничего такого! – Леня простодушно улыбнулся. – Просто смотрю, гуляю…
– Нечего смотреть, у нас не музей! – нахмурился охранник.
«Ну что тут за публика! – расстроился Леня. – Официант – прохиндей, охранник – хам! Ой, до чего же мне здесь не нравится…»
Однако уйти просто так нельзя, по устоявшейся привычке он хотел выяснить что-нибудь про заказчика.
Судя по всему, он проводит в этом Архиерейском саду много времени, официант запросто называет его Иоганнычем, стало быть, свой он тут человек. Но официанта расспрашивать нельзя, этот держиморда тоже ничего не скажет, а то и накостыляет. Леня-то за себя постоять сможет, но шум устраивать совершенно ни к чему.
Он разочарованно отвернулся и побрел в сторону. Обогнув павильон, он увидел, что ресторан шикарный только с виду, потому что задний двор огорожен был простой проволочной сеткой, валялись там какие-то ломаные доски и ящики, а также остатки деятельности трудолюбивых пионеров: какие-то транспаранты и вырезанные из фанеры силуэты крейсеров.
Оглянувшись, Леня прошел вдоль сетки до маленькой калиточки, которая не была заперта на замок, а просто замотана проволокой, как у нерадивого деревенского хозяина. Маркиз взялся было за проволоку, но тут из-за ящиков появился здоровенный мужик в грязной белой куртке и поварском колпаке. Одной рукой мужик тащил что-то маленькое, извивающееся и визжащее, как поросенок.