Герцог перенес отъезд на пару часов, чтобы она смогла согреться и прийти в себя. Это обескуражило Кордию, ведь она ждала наказания. Вместо этого он отправил ее привести себя в порядок и приставил к дверям охрану, чтобы она больше не сбежала. Теперь ей придется ехать во дворец, и одна судьба знает, что там может случиться. Она вздохнула. Пытаться снова сбежать не выход, да и нет у нее сил на эту авантюру. Нужно выждать, прийти в себя. Накопить денег и разобраться с документами. Во дворце быть осторожной, лишний раз не высовываться. Да, это опасно, но у нее нет выхода. И еще ей нужно узнать, для чего она нужна тому симпатичному барону. Кажется, его зовут Оскар. Возможно, он может быть ей полезен. Нужно лишь понять, чего он хочет, и, если что, сделать вид, что она может ему это дать. Так учил ее отец. Должно быть что-то очень серьезное, раз барон хотел купить ее и все спрашивают, знакома ли она с ним. А что, если знакома и просто забыла об этом?
От этой мысли на душе у Кордии заскребли кошки. Она перебрала в памяти воспоминания, но уверенности в том, что она помнит все, что было, у нее не возникло. Вместо этого перед глазами всплыла сцена, когда Дор перехватывает руку Штефана, чтобы тот не смог ударить ее. Насколько же она нужна ему, что он так обошелся со своим другом? Что там за тайна?
Вино и горячая вода сделали свое дело, она прекратила дрожать. На нее навалилась сонливость, и она зевнула. В комнату со стопкой чистого белья и полотенец вошла Грета.
– Вот ты учудила! – со вздохом проговорила она, задержав взгляд на рубцах Кордии. – Сейчас позову Грега.
– Не хочу видеть Грега, не зови его, пожалуйста, – взмолилась Кордия. То, с каким обожанием он смотрел на нее, смущало и в тоже время угнетало ее. – Перевяжи меня сама.
Грета кивнула. Она помогла Кордии завернуться в полотенце и выбраться из ванной. Достав бинты и мазь, бережно обработала ей раны.
– Это кто тебя так? – спросила Грета.
– Штефан, – призналась Кордия.
– Надо же, – проронила Грета. – Он тоже ранен, ноет и страдает в гостиной сидит.
Кордия сдержалась, чтобы сказать – так ему и надо, но про себя порадовалась. Порой страдания сродни хорошему лекарству, заставляют задуматься о душевном здоровье.
– А де Брата… герцог… какой он? – облизнув губы, спросила Кордия.
Грета едва заметно усмехнулась, словно заподозрила ее в чем-то постыдном.