– Дор? Жесткий, требовательный и преданный, – подумав, ответила Грета. – Его можно либо бояться и ненавидеть, либо восхищаться и любить, смотря какой стороной он к тебе повернется.
– А чаще всего он какой?
– Холодный и отстраненный. Впрочем, с его несчастьем это вполне понятно.
– Что с ним произошло? – вспомнив, как дымилась перчатка Штефана, спросила Кордия. – Почему он стал опасен?
– Никто толком не знает, – понизив голос, сказала Грета. – За пару недель до свадьбы он сильно заболел, долго бредил, думали, снова тронулся рассудком. А когда ему стало чуть лучше, те, кто его окружали… Умерли страшной смертью. Его прикосновение вызывало сильнейший ожог и отравляло человека. До сих пор непонятно, что это, королевский чародей считает, что проклятие. Чего с ним только не делали, чтобы освободить от него, даже в землю закапывали, только ничего не помогло. Теперь герцог до конца дней обречен на одиночество. Это ужасно – жить и не мочь ни к кому прикоснуться, обнять, все время быть на расстоянии. А если с ним что-то случится, то никто не сможет ему помочь. Ему придется страдать, пока не умрет.
– Жестоко, – пробормотала Кордия. Взяла со столика чашу с остывшим вином и допила его. Ей было искренне жаль Дора. Такой судьбы даже самому злому человеку не пожелаешь.
– Ты знаешь, где сейчас герцог? – спросила Кордия, когда Грета помогла ей облачиться в свободное платье.
– Был у себя в комнате, – ответила Грета. – Но он не любит, когда ему мешают отдыхать. Может и вспылить.
В гостиной Кордия увидела Штефана и Грега, которые над чем-то громко смеялись. Рука Штефана была перебинтована, и на белом бинте виделись темные пятна крови. Господин Райт поднял голову и посмотрел на нее. В этом взгляде было столько злости и обиды, что Кордия поняла: то, что было в лесу, повторится, как только герцога не будет рядом. Он возьмет с нее плату за свое унижение. На его губах появилась снисходительная усмешка, словно ему рассказали о ней что-то недостойное. Щеки Кордии начал заливать румянец. Она тут же одернула себя, запретив фантазировать.
Грег двинулся ей навстречу, но Кордия отвернулась. Ей не хотелось с ним сейчас говорить. Охрана, приставленная герцогом, молча двинулась за ней. Двое вооруженных до зубов мужчин будут присматривать, чтобы она не сбежала. Кордии стало смешно. Она почувствовала себя очень важной персоной. Придерживая юбки и хромая, она поднялась на второй этаж. Волнение окутало ее с головы до ног, словно паутина. Облизав губы, девушка подошла к комнате герцога. Медленно вздохнула, чтобы успокоиться. Подняла руку и уже хотела постучаться, как дверь распахнулась. Де Брата хмуро уставился на нее и сделал несколько шагов назад.