– Хорошо, если сегодня сам не объявится, я утром съезжу в город, всё равно мне завтра на работу во вторую смену.
– Вот и отлично, – мама так радуется, что это невольно напрягает.
– Мама, – говорю строже, – мы ещё поговорим по поводу того, как Тимур нас нашёл, и кто ему помог, – хмурюсь.
– Конечно-конечно, – бросает беззаботно, давая понять, что не боится моих угроз.
Но и не отрицает ничего, значит, не виновата? Или просто считает, что всё сделала правильно?
Надо бы выяснить наверняка, но времени на рефлексию нет, домашние дела не ждут, да и дочка требует внимания, поэтому я выкидываю из головы мысли о бывшем муже и погружаюсь с головой в ежедневную рутину.
Ровно до того момента, как приходит время укладывать Пуговку спать…
– Мамочка, я хочу к папе, – заявляет дочка, – мне страшно, а он такой большой и сильный, давай, он будет жить с нами? – предлагает наивно.
Боже, мне этого только не хватало!
Ну, и как теперь объяснить ребёнку, что папа с нами жить не будет?
– Пуговка моя, понимаешь, папа, он…
– Я знаю, я поеду с тобой завтла к нему! – вдруг подскакивает с постели и принимает прыгать как заведённая. – Ты же повезёшь папе его телефон? Возьми меня с собой, – складывает ручки в умоляющем жесте.
Час от часу не легче…
Спустя час мне всё же удаётся уложить Еву спать. Объяснять проблемы взрослого мира трёхлетнему ребёнку – то ещё удовольствие. Особенно, когда вопросов больше, чем ответов, и льются они, как из рога изобилия.
– Спит? – спрашивает мама, когда я, войдя в кухню, присаживаюсь на край старого деревянного стула.
Устало киваю в ответ и обнимаю себя руками покрепче. Думаю, как начать разговор с матерью, чтобы не показаться грубой и неуважительной.
У нас с мамулей всегда были хорошие отношения, и портить их из-за одного проступка глупо и бессмысленно.
– Мам, скажи честно, ты Тимуру позвонила? – спрашиваю без лишних предисловий, но морально готовлюсь к тому, что родительница станет всё отрицать.
– Да, я, – отвечает вопреки моим мыслям.
От удивления мои глаза округляются и буквально грозят выпрыгнуть из орбит.
Вот так поворот!
А я ведь не поверила Тимуру, думала, себя выгораживает. И слежку посчитала его рук делом, а что, если это не Макаров приказал за нами следить?
И если это не он, то кто тогда?
– Оль, я подумала, что так будет лучше, – отвлекает от мыслей мама. – Жить в таких условиях, – взмахом руки обводит окружающую нас обстановку, – неправильно это. Меня к себе позвала соседка бывшая, Мария Степановна, помнишь? Мы вместе работали с ней когда-то на «скорой». Она обещала мне комнату выделить, у неё дом большой, – грустно улыбается.