Продать груз на этом острове было проблематично, но на Сан-Мигеле, расположенном немного дальше, был большой порт, прикрытый двумя фортами от нападения с моря английских и берберийских пиратов, и там это можно было сделать без особых проблем. А его команде сейчас нужен был просто отдых и качественная пища.
***
Мартин ван Белевер, стоя на палубе своего флейта, в числе первых заметил, как в бухту неуверенно входит испанский корабль, как его паруса медленно и неловко сворачивают немногочисленные марсовые.
Весь внешний вид пришвартовавшегося старого барка просто кричал о том, что он только чудом дошёл до берегов этого острова и не сгинул навечно на просторах Атлантического океана, что и случалось до этого со многими.
Ещё более странно выглядела его команда, когда, завершив необходимые манипуляции с пришвартовыванием корабля, сошла на берег. Среди моряков, обтрепанных и битых жизнью, затесалась тощая фигура четырнадцатилетнего подростка, несомненно, голодавшего и смертельно уставшего, очень похожего на пернатого хозяина леса. Этого необычного сходства ему добавлял загнутый крючком нос, очень бы подошедший старой ведьме.
Вспомнив о ведьмах, Мартин ван Белевер поневоле перекрестился и зло сплюнул. Воспоминания были далеко не самыми приятными, и он хотел бы забыть о них навсегда, но не получалось. Хорошенько все рассмотрев и дождавшись, когда эта команда, словно снятая с креста, вооруженная оружием не хуже пиратов, займётся своими делами, он направился в портовую таверну.
Рано или поздно, капитан, либо кто-нибудь из прибывшей команды, дойдёт до неё и там можно будет обсудить с ними все дела. Дело в том, что Мартин ван Белевер направлялся на Кюрасао, а до этого намеревался посетить Гавану и Картахену, чтобы закупить там нужные ему товары, намереваясь сделать это гораздо дешевле, чем они стоили в Амстердаме.
Сейчас же ему представлялся отличный шанс перекупить весь товар у измученного испанца и вернуться в Амстердам с прибылью. Всё для себя решив, он запасся терпением и стал ждать.
Хосе де Ломо усталый, но довольный, завалился в корчму и уже с порога не прокричал, а прорычал: – Жареного поросёнка, жирного каплуна и самого лучшего вина для меня и моей команды, – грохнув кошелем с серебряными монетами на первый попавшийся стол.
Расторопная служанка не замедлила явиться, принеся первым делом кувшин отличного вина, всегда готового к распитию бравыми моряками. Вслед за вином подоспел жареный каплун, с картофелем и овощами, а потом явился и жареный поросёнок, как непременный атрибут любого пиршества.