Голос зазвучал в моей голове:
– Всё молитесь?
– Ой, – напугался я и начал причитать еще шибче. Да прям скороговорками стало получаться.
– Это ты наверно, дьявол-искуситель, со мной говоришь? – спросил я
и усиленно заползал по комнате головой вниз.
Напал на меня страх, смятение. Думаю, что же это делается-то такое. Бесовщина. Страсть-то какая. Правильно, подумал я, говорят попы, что дьявол искушает по страшному.
– Хватит уже придуриваться. Взрослый человек. С образованием. Достаточно этого цирка, – как-то спокойно и утвердительно сказал Голос.
– Да и правда. Что это я? Хватит. Как прозрение стало приходить от его слов.
– А зачем вам помогать? Подумай своей головой, если ты вообще умеешь думать, – продолжал звучать Голос.
– Зачем вам, я спрашиваю, помогать? Вам, здоровым лбам. Вы же давно решили, что вы Творцы.
– Хозяева.
– И только вы одни.
– И никто, кроме вас. Никто не может жить рядом с вами.
– Только вы хозяева всего живого.
– Да? – спрашивал меня Голос.
– Вам дали право на жизнь. Но никто не давал вам права на варварское разрушение!
– Я еще раз спрашиваю, кому помогать?
– Вашим равнодушным сердцам, которые не слышат боль других? – продолжал Голос.
– Вы как стадо, в котором каждый закрылся и не видит, что зло делают на ваших глазах, а иногда и вашими руками.
– Вы готовы отвернуться и сделать вид, что этого не видите.
– Вы тысячами стоите в метро или на улице, и кто-то убивает, пинает, оскорбляет кого-то из вас или какую-то другую божью тварь.
– Вы, которые стоите толпой и отворачиваетесь спиной, как будто это вас не касается…
– Тысячами стоите и позволяете какой-то мрази или группе мразей из двух человек или трех кого-то толкнуть, пнуть.
– Вы, которые толпой стоите и позволяете избивать какой-то кучке мразей полупьяного деда.
– Вы, которые спешите все отвернуться, не заметить и бежать по своим важным делам.
– А какие такие важные дела у вас могут быть? На этой земле.
– Вы, которые находитесь в страхе своего равнодушия, а не в любви.
– Ваши души задушены страхом.
– Вы, которые стоите в толпе вам подобных и даете молчаливое согласие на то, чтобы кто-то рядом творил зло.
– Вы, которые потом побежите в норковых, лисьих, песцовых шубах в ЦЕРКОВЬ, чтобы молиться, ставить свечи, пить святую воду ведрами, нырять в прорубь на Крещение, чтобы смыть все грехи за год. А кто-то из вас аж за ВСЮ в страхе трясущуюся и идолопоклонническую жизнь.