Как же они заблуждались, не ведая о его душевных порывах.
В последующую декаду «похмельного синдрома», в чем жильцы сильно заблуждались, ибо Иван Кузьмич был трезв как стеклышко, не приветствуя его поступок, выражали возмущение, собирались применить физическую силу. Но с ветераном войны так не поступишь, к тому же Кузьмич мог достойно ответить, и неизвестно, кто бы вышел победителем в рукопашной.
Инициативная группа коварно решила напоить Ивана Кузьмича до положения риз, принудить к капитуляции и подписать пакт «О прекращении трансляции гимна России в связи со стабильной обстановкой в мире». Скинулись все. Никто денег не пожалел. Место баталии выбрали во дворе, за металлическим столом. Методом опроса выбрали троих. Они клялись, что перепьют любого. Ясное дело, на халяву всяк горазд похвалиться.
Кузьмич, на приглашение выпить, вышел во двор с радушной улыбкой. Он был в трениках и сандалиях, поверх тельняшки надел пиджак. В руке наперевес, как боевое оружие, держал фронтовую, битую оловянную кружку. Поляну накрыли богатую: хозяюшки постарались, выставили фирменные блюда. Спиртное – упейся, на любой вкус.
Жильцы дома в предвкушении безмятежного утра, в мечтах отоспаться, свесились из окон и наблюдали за алкогольной баталией.
Иван Кузьмич пил, закусывал, курил «Приму», поименно нахваливал хозяюшек. Благодарил за внимание к ветерану, объяснял, что политическая обстановка нестабильная: америкосы на нас зуб точат, англосаксы гадят, воду мутят, зарятся на наши богатства, а государства карлики тявкают им в унисон. Пора с бардаком разобраться! Стукнуть кулаком по столу, показать кто в доме хозяин! Иван Кузьмич горячо вразумлял: без гимна и славного прошлого русскому человеку никак на свете не прожить, с гимном и верой побеждали, и будем побеждать. Рассказывал о героических сражениях и о том, что пережил советский народ, с оптимизмом глядел в завтрашний день страны.
Коварные заговорщики принимали по чуть-чуть, самим не напиться и нейтрализовать возмутителя спокойствия. Держались недолго. От задушевных речей Ивана Кузьмича воспылали их души любовью к родине. Зазвучали в них отголоски побед отцов и дедов, навернулись слезы на глаза, и лихо начали пить по-русски, от души, за русский дух и победу русского оружия.
Опустошив энное количество бутылок, что пошло на удивление ладно и приятно, они объяснялись в любви и уважении к Ивану Кузьмичу Макарову, гвардии сержанту, десантнику, кавалеру орденов Славы, пели с ним фронтовые песни и в полночь бесчувственными телами упали на кровать.