Запоздалые поиски Франсуа на заснеженных холмах и аллеях дворцовых садов, что у набережной, привели Жёди к воротам дворца. И вот начали сбываться недобрые предчувствия: маркиз отправился в город, да не куда-нибудь, а в Марэ! Квартал тот был знаменит как своими модными лавками с самыми дорогими и лучшими в Париже товарами, так и дерзкими грабежами. Мальчишки, промышлявшие карманными кражами, стайками, подобно воробьям, кружили вдоль узких улочек в Марэ и на бегу срезали кошельки с поясов у зазевавшихся прохожих, умудряясь облегчить карманы ничего не подозревающих ротозеев, пока те приценивались к диковинкам, выставленным на показ у дверей модных лавок.
Вот там-то, на одной из тех улочек в Марэ, Люк Жёди и нашёл своего юного господина в тот момент, когда тот прогуливался вдоль окон ювелирной лавки и, позабыв обо всём на свете, рассматривал выставленные на окне драгоценные украшения.
– Хоть бы подождали, пока я карету велю заложить для вашей милости, – проворчал вместо приветствия Жёди, не успокоившись на том, что отыскал маркиза живым и невредимым.
А ведь ответственному и рачительному камердинеру было отчего поволноваться, едва он увидел единственного наследника маршала де Невиля одетым не в форменный зимний кафтанчик королевского пажа, а в простой, да ещё и с чужого плеча, кафтан, единственным украшением которого был воротник из потёртого бобрового меха.
Сам же маркиз и в ус не дул. Не заметив появления своего камердинера, он продолжал всматриваться в украшенное в преддверии праздников окно лавки известного на весь Париж часовых дел мастера мэтра Морани. Судя по насупленным бровям и сосредоточенному взгляду, Франсуа приценивался к вещице, которая была выставлена в стороне от других изделий, когда Жёди окликнул его во второй раз, уже по имени и титулу:
– Месье маркиз де Виллеруа!
– Люк! – в голубых глазах маркиза играли недоумение и досада от преждевременной встречи с камердинером. – А ты не хотел бы пойти в корчму на углу этой улицы? Там можно славно поесть, заодно и меня подождёшь, пока я тут гуляю!
Это предложение казалось Франсуа обоюдно удобным решением назревающего спора, но при этом он так старательно избегал смотреть на дверь лавки мэтра Морани, что невольно выдал свои истинные намерения. Впрочем, у Люка Жёди были собственные представления о том, что могло заинтересовать мальчишку его лет. Он насмешливо прищурил глаза и пожурил юного маркиза: