Епископ Атчерсон побледнел и крепко зажмурил глаза, отчаянно сопротивляясь чему-то в своем сердце.
– И, конечно же, он понимал, что месть человечеству стоит того, чтобы ради нее быть вздернутым на крест. Бог-отец назначил цену, сын божий согласился. Ад валорем! Ну и… через пять веков античный мир отбросил копыта. Причем, если кто не в курсе, конец его настал не в каком-то политико-социально-философско-лирическом смысле, а в совершенно прямом: 536 год был тем самым концом света, когда землю накрыла ледяная мгла, когда чума сожрала Византию, а викинги отрепетировали свой долгожданный Рагнарек. Наш человеколюбивый равви сознательно устроил одну из величайший исторических катастроф, вверг Европу в тысячелетний хаос, за что ему до сих пор ставят памятники! Правда, чаще не ему самому, а средству его унижения и умерщвления. Но, что поделать – эстетика!
Рейнеке поднял бровь и щелкнул пальцами.
– Дети, задание! Нарисовать эскизы христианской символики, при условии, что Иисуса казнили каким-то другим способом: виселица, плаха, клетка со львами и так далее. Напрягаем фантазию!
Наступило недолгое молчание. Игриво-самодовольный взгляд Рейнеке с удовольствием ощупал Иоганну, переместился на Коллингвуда, который все это время с серым от горя лицом, подперев голову, молча хлебал ликер в дальнем конце стола.
Коллингвуд тяжело взглянул на Рейнеке и спрятал взор в тени бровей.
– Вы не первый, кто хочет меня убить, Стюарт, – сладко произнес Рейнеке. – Надеюсь, что и не последний.
– Д-да… То-то-то есть, н-нет. Из-звините!
– А где наш… где Портер?
– Я здесь сэр! – послышался сзади вдохновленно-угодливый голос.
Джордж Портер как-то внезапно обнаружился в зале, хотя его не видели поблизости уже не меньше получаса.
– Вы подготовили какой-то доклад?
– Да-да. Вы окажете мне огромную честь. Если, конечно, вас и никого из присутствующих не затруднит мое…
– Ни в коем случае, – покачал головой Рейнеке.
– Диапроектор! – засуетился Портер. – Я привез его с собой. Не могли бы вы…
Один из лакеев, поклонившись, бросился исполнять указание.
Когда проектор был принесен и установлен (необходимости в слайдах не было: Портер транслировал свои мысли сквозь ментерецептивную пластину), на стене возникло изображение: загадочная, слегка отдающая шизофреническим бредом, панорамная картина, чем-то напоминающая по стилю Брейгеля Старшего.