– Руатан, наверное, – предположила я. – Отсюда не разглядеть.
Но сознание без спроса воспроизвело в памяти живописные улочки города, в котором я когда-то впервые встретила Титорию и Тиал-Арана. И Дэя.
Двигайся мы по тракту, вопросов о том, где находимся, не возникло бы, но я доверилась интуиции Прады. Она откуда-то знала дорогу. Может, благодаря природному чутью, а может, успела изучить Арссийские земли, путешествуя по ним с вивианским принцем.
Воспользовавшись тем, что сугробы стали поменьше, Ули догнал меня и возобновил уговоры:
– Хорошо, давай купим в таверне еду, но дальше поедем через лес?
Я закатила глаза:
– Дался тебе этот лес! Нужно хотя бы узнать, что это за город. И если это Руатан – остановиться в третьем замке, чтобы разузнать о том, не Рилия ли случаем наш таинственный враг-иллюзион.
– Почему-то мне кажется, что не Рилия, – пробормотал Ули задумчиво и, предупреждая вопрос, добавил: – Я этого не видел. Просто предчувствие. Непонятное. И не очень хорошее.
Пожала плечами:
– Даже если и так. Всё равно придется встретиться с ней, чтобы это проверить. Отравитель Стэйси так и не найден. Тори покинула Сарн-Атрад и вряд ли вернулась бы из Терра Вива. Даже ради диверсии. А кроме Рилии иллюзионов не осталось.
– Не осталось, – кивнул он и подъехал ближе. – Но, кажется, есть в этой истории что-то, чего мы не учли.
Оставшееся до города время потратили на догадки о загадочном иллюзионе, но так и не пришли к однозначному выводу. Предположений было много, но ни одно из них не казалось достоверным. А вскоре утоптанный тракт вывел нас к высоким каменным воротам.
И их, и дорогу я узнала задолго до приближения. Осенью въезд выглядел поживописнее. Теперь же, местами обледенелые грубые камни, занесенные снегом, навевали уныние и тоску. Стражи кутались в теплые плащи, беспрепятственно пропуская в город немногочисленных желающих.
Прада каким-то образом провела нас через лес так, что, обойдя Руатан и значительно сократив путь, мы вышли к Санторину – угрюмому и мрачному, бывшему когда-то пристанищем Тиал-Арана.
– Так странно, – задумчиво пробормотала я. – Четвертого, нервировавшего порой своей суровостью, упрямством и высокомерием больше нет, а его город стоит, как ни в чем ни бывало.