Сначала они услышали его рычание и вой, а потом увидели и его самого.
Медведь.
Огромный, потрепанный после зимней спячки, он передвигался на четырех лапах, издавая ворчливый рык и кряхтение.
Все остановились. Рита возвела лук, руки ее дрожали.
Медведь тоже остановился, пока не видя их. Одной из лап он потянулся к спине, пытаясь достать торчащую из нее рукоять кинжала. Это был кинжал Эйса. Когти и пасть его были в крови.
Рита выпустила стрелу, она вонзилась в его плечо. Медведь взвыл от боли и ярости. Одним махом он обломал стрелу и понесся на людей. Все пустились в разные стороны, из-за чего он на секунду растерялся. Выбрав жертвой Ирэну, он побежал на нее.
Рита выпустила вторую стрелу, но та лишь задела медведя, оцарапав его наконечником и срезав полоску шкуры. Тем не менее, он остановился, повернулся к Рите и, яростно зарычав, двинулся в ее сторону.
Этой заминки хватило, чтобы Малыш, в два шага добравшись до него, с бешеным ором с разбега ударил его топором в бок. Медведь пронзительно завыл. Упершись в него ногой, Малыш вытащил из него топор и снова ударил, на этот раз по шее. Животное рухнуло на землю, из его ран фонтаном била почти черная кровь, шерсть намокала и слипалась на глазах. Снег вокруг быстро окрашивался в красный цвет.
Громко дыша, Малыш достал из тела медведя топор и кинжал Эйса, обернулся и всех осмотрел. Взгляд у него был дикий.
– Надо найти Копера, – скомандовал Нейтан и побежал по кровавым следам медведя. Все устремились за ним.
Копер лежал неподалеку лицом вниз. Снег под ним был красным. Малыш перевернул его, тот простонал. Вся его грудь и шея были разодраны в клочья.
– Твою мать, – выругался Малыш.
– Копер, ответь, ты меня слышишь? – Нейтан закинул его руку себе на плечо, то же сделал Малыш. Они подняли его – он безвольно повис на них, не стоя на ногах.
– Я…, – прохрипел Копер.
– Все хорошо, братан, ты живой, – сказал Малыш, но почему-то на его глаза наворачивались слезы.
Они понесли его к лагерю.
У палаток стояла Ирис, лицо ее было испугано. Она зажала рот рукой, когда увидела Копера. Его положили на землю у костра, попытались снять куртку, ткани смешались с кусками кожи и мяса. Ему оголили грудь – на ней было несколько глубоких рваных ран, переходящих на шею. Все было в темной крови, которая продолжала течь с ужасающей скоростью.