– О своем брате? – догадалась Титория, загадочно улыбнувшись, и у меня сложилось впечатление, будто она и сама не прочь о нем поговорить.
Мое родство с Блэйдом, которого Следующие знали под первым именем – Дэймос, ни для кого не было секретом. А мое присутствие в Сарн-Атрадском королевском дворце Тадимар вообще преподнес остальным как великую честь и залог хороших отношений между нашими королевствами, поэтому догадки собеседницы не удивили, и я кивнула.
– Боюсь, что Тэтрилин – не та, с кем тебе следовало бы разговаривать о Дэе.
Сказав это, Тори остановилась и воззрилась на меня. Теперь ее взгляд выражал сочувствие и жалость, причины которых я не поняла, поэтому спросила:
– И почему же?
– Потому, что она, вероятнее всего и является той причиной, по которой твой брат до сих пор не вернулся в Терра Арссе.
Выдав эту противоречивую и донельзя загадочную фразу, собеседница снова пошла вперед, а мне пришлось следовать за ней, пока мы не оказались в огромном и пустом зале.
Снег проник сюда сквозь щели в разбитых стеклах и воспроизвел на мраморном полу рисунок ажурной оконной рамы. Белой ватой осел на люстрах и орнаменте золотой лепнины. Собрался в сугробы у колонн и осыпался на огромный рояль.
– С чего ей быть причиной? Мне кажется, если бы он захотел, то давно уже был бы здесь.
Тори обернулась, отчего подол платья разметал тонкий слой снега на полу в разные стороны.
– Ты видела, что висит у нее на шее?
– Видела, – отозвалась я, продолжая смотреть с непониманием. – Родовой вивианский артефакт.
Следующая усмехнулась и подошла к роялю, однако садиться на банкетку не стала. Резким жестом смахнула снежинки с клавиш и пробежала пальцами по нескольким из них. Где-то там, внутри, под приоткрытой заснеженной крышкой, маленькие молоточки застучали по натянутым струнам и в воздухе зазвенели высокие звуки, напоминающие соловьиную трель. После этой картинной паузы, Тори продолжила, с хитрым прищуром уставившись на меня.
– Скажи, а какова вероятность, что Дэймос добровольно отдал бы свой родовой артефакт кому бы то ни было?
– Примерно такая же, как если бы он добровольно отдал кому бы то ни было руку или ногу, – невольно скривилась я, пожав плечами. – Поэтому я и хотела узнать у Тэт, как и почему это произошло.
Титория склонила голову к плечу и ее пальцы снова коснулись клавиш, но тембр в этот раз был взят несколько ниже и напоминал уже шум оживленного рынка в погожий выходной день, когда жители собираются там не только для того, чтобы закупиться провизией и торговаться за более низкую цену, но и посудачить, погулять и насладиться ясной погодой.