– Ты предал лес! Ты должен умереть! – воскликнул я и приготовился к бою.
Зверь зарычал тихо, жутко и стал медленно подходить ко мне. Я слышал его голос внутри себя: он пытался переманить меня на свою сторону, обещая мне богатство, власть – всё то, что мне не было нужно. Ведь самое дорогое – это любовь, природа. Вода, воздух птицы, ручьи – разве это сравнимо с безжизненными камнями и никчемной властью?
Он прочитал мои мысли и начал поглощать меня в себя. Я чувствовал, как моя сила, энергия покидают меня и переходят к нему. Я понимал, что еще совсем немного и меня не станет, а лес так и не узнает правды. Я не знал, что делать, и почему-то сам того не осознавая, запел песню.
Да, песню!
Которую вот уже много лет пели лесные духи. Это была песня о далеком прошлом, в котором царило Великое Единство, и не было зла в том мире, а лишь Добро и Любовь населяли Воду.
Я пел и замечал, что зверь, подобно простому хищнику шарахался от меня как от огня. Я улучил момент и вонзил кинжал в сердце чудовищу. Дикий рев огласил весь лес. Я смотрел в его глаза и впитывал его жизненную силу. Взгляд Лаврентия потухал, и вот он испустил последний вздох.
Жестокий алчный Лаврентий заключил сделку со злым колдуном горной страны Дорофеем. Тот помог ему заполучить доверие лесных духов, с целью потом самому владеть жизненной силой леса. Я вернул лесу эту силу, отнятую у него подлым Лаврентием и стал хранителем леса, а четырех предателей – Гордея, Устина, Якова и Гедеона, я превратил в сосны, и теперь они вечные стражи и узники моей пещеры. Теперь ты знаешь, откуда эта шкура, – сказал Ардалион, усмехнувшись.
– Так это того оборотня? – воскликнула девочка и боязливо покосилась на шкуру.
Ардалион тихо засмеялся, от этого его строгое лицо преобразилось и стало лучистым и прекрасным.
– Да ты не бойся, теперь он не опасен уже много лет. А когда-нибудь придет час, и ты сама станешь бесстрашной защитницей леса.
Тут принес зелье Сивур. Уходя, он задержал на Лилии свой взгляд, презрительный и недобрый. Девочке стало не по себе, и только когда орел покинул зал, она облегченно вздохнула.
– Лилия, – обратился хранитель к девочке, и лицо его вновь стало сосредоточенным и строгим, – согласна ли ты стать дочерью леса и принять такой облик, который я тебе дам?
– Да. Мне только бы быть с тобой, – ответила девочка, не раздумывая.