Ответом было звучное урчание
кошачьего живота.
– То-то же, – назидательно подняв
палец, произнёс Ян. – Придём в город, сразу же тебя покормлю.
– Клянёшься? – тут же прошипел
Мьёль.
– Обещаю, – кивнул его спаситель.
У Восточных ворот Эйкдама выстроилась
целая вереница повозок, которые ожидали своей очереди показать
товар и оплатить въездную пошлину. Предприимчивые торгаши из
местных суетились рядом, предлагая свежую (и не очень) выпечку,
молоко и пиво. Стражники в традиционных для Лудестии оранжевых
камзолах и галифе, при мушкетах и с фламбергами, не особо спешили
принять всех желающих, надменно расхаживая между телегами, то и
дело поправляя сползающие на потные лбы шляпы.
Те, кто прибыл в город не ради
торговли, продвигались гораздо быстрее.
– Эй, что это у тебя под плащом? –
пробасил стражник, тыкая мушкетом в Яна.
– Это всего лишь лютня, господин, –
улыбнулся юноша, распахивая плащ.
– А-а, – вяло протянул стражник, –
тогда проходи.
На мощёной мостовой, раскинувшейся
сразу за воротами, протягивая руки вновь прибывшим, сидели
попрошайки. То тут, то там слышался медный звон.
– Вот, возьмите пожалуйста. Просили
вам передать, – Ян выбрал наиболее жалкого на вид нищего, безногого
мужчину с обожжённым лицом, и протянул ему медный полтинник.
Случайно встретившись взглядом с бедняком, юноша виновато улыбнулся
и, быстро отвернувшись, пошёл своей дорогой.
– Такие как ты последнюю рубашку
отдать готовы, а после мёрзнут на морозе, – равнодушно проговорил
Мьёль, разместившийся на плече у Яна, словно капитанский
попугай.
– То, что не моё, мне не нужно, а
пока я молод и здоров, уж как-нибудь смогу себя прокормить.
– Насчёт «здоров» я не был бы так
уверен, – хмыкнул кот. – Взгляни вокруг, люди смотрят на тебя, как
на умалишённого. Они слышат только тебя. Не меня.
– Да брось ты. С чего бы им так
судить обо мне? Они же совсем меня не знают! И, между прочим, я не
понимаю, почему ты едешь на моём плече. Мне вообще-то тяжело.
– Молчи и не жалуйся, смертный. Ты
сам пригласил меня. И на твоём месте я бы не затягивал с
обедом.
– Хорошо-хорошо. Уже скоро, –
поспешно успокоил его Ян и свернул на просторную улицу.
Хотя южная и восточная части Эйкдама
располагались далеко от рыночной площади и порта, они были изрезаны
широкими дорогами, которые днём заполнялись повозками и людьми.
Лудестия – страна торговцев, дороги – её кровеносные сосуды. Они
связывают вольные кантоны и между собой и с другими странами,
позволяя даже купцам из какого-нибудь далёкого королевства получить
доступ к главному лудестианскому сокровищу – морю.