Листая страницы. Жизнь и творчество композиторов Корепановых - страница 40
К тому же и союзники СССР – США и Великобритания – к 1945 году уже более трёх лет вели войну с Японией и, хотя в ходе неё и достигли определённых успехов, но до окончательной победы над этим сильным противником было ещё далеко. Реально оценивая военно-стратегическую обстановку в регионе, правительства США и Великобритании сознавали, что борьба с Японией потребует ещё много сил, времени и, главное, жертв. И что без участия Советского Союза добиться в короткие сроки завершения Второй мировой войны не реально. Вот почему руководство Великобритании и, особенно, руководство США были заинтересованы в получении согласия СССР на вступление в войну на Дальнем Востоке.
СССР тоже не мог оставить за спиной сильного врага, как и держать постоянно там в боевой готовности армию. Таким образом, решение о войне с Японией было не внезапным, предпосылки к нему вызревали несколько лет. И 9 августа 1945 года начались военные действия против Японии.
К сожалению, ни писем, ни дневниковых записей о том, в каких военных действиях участвовал младший лейтенант Корепанов, не осталось, кроме одного маленького письма, написанного наспех:
«Итак – война, которую ждали уже несколько лет, началась. Наши войска вступили на территорию Японии и громят её укрепления. Дело теперь за нами. Постараемся не подкачать. Уж если не повоевали в Германии, то нужно хоть в Японии. Обо мне пока не беспокойтесь. Жив и здоров. Пишите почаще. Все свои занятия музыкой и литературой отставил в сторону. Некогда теперь заниматься ими.
Пишите мне, как вы живёте. Почаще пишите. Передайте привет дяде Грише, тёте Оле, тёте Лёле, дяде Степану, тёте Нюре, Валентине Петровне, Константину Сергеевичу и Люсе. Заверьте всех от моего имени, что мы постараемся закончить войну победно в наикратчайший срок и разгромить ненавистного врага так, чтобы он никогда уже больше не поднялся.
Ну, пока крепко жму руку, целую всех. Жду ваших писем. С приветом, Герман. 10.08.45 г.»
Не до дневников, видимо, было начальнику бригадной артиллерийско-оружейной мастерской.
Зато в сентябре 1945 года он пишет матери следующее письмо:
«Сегодня опять получил от вас два письма. В первом вы пишете, что получили мои письма от второго и десятого августа, а во втором поздравляете с победой. Да, война кончилась. Кончилась молниеносно и, опять-таки, победа на нашей стороне. И не может быть, никогда не может быть праздника на улице врага, если встал он на нашей дороге: пусть заранее смазывает пятки и готовит чернила для подписания акта о безоговорочной капитуляции. Мы прошли по Маньчжурии, прошли по Корее. Русский говор, советские песни прозвучали там, где не ожидали их услышать. И каждый встречает это по-своему. Буржуа из прекрасных каменных домов кисло смотрят. Бедняки из хибарок – радостными возгласами. Китайцы кричат: „Шанго! Шанго!“. Корейцы кричат: „Ура!“ И те и другие поднимают кверху большой палец правой руки. Города красивые, но всё-таки хуже наших городов. Окраины, эти вонючие клоаки с тысячами жалких и грязных хибарок, ужасны. У нас скот живёт лучше, чем здешние бедняки. Я уже кушал и арбузы, и яблоки, и дыни. <…> Сейчас отдыхаем. Живу хорошо, на здоровье не жалуюсь. Ну, пока. Крепко жму ваши руки. Целую. С приветом Герман».