В каждом моем слове звучала решимость, но внутри меня бушевала буря сомнений и страха. Я знал, что война не оставит никого неизменным, и даже если победим, никому не вернется прежняя жизнь. Мои мысли рвались между долгом и желанием прекратить все это безумие.
С каждым новым днем я ощущал, как ритм и структура моего существования изменялись. Внутренний конфликт становился все острее, а сердце билось быстрее, словно подчиняясь жестокому такту войны. И всё же я знал, что должен был оставаться сильным ради тех, кто верил в меня и в наше общее дело.
Отправляясь на фронт, я не мог не думать о ней – моей приемной дочери, которую я удочерил после осады нашего замка. Её белые кудри были как символ чистоты и надежды, которых так не хватало в этом мрачном мире. Ей всего тринадцать лет, но в её глазах уже плескалась мудрость, которой не найти у многих взрослых. Она была воплощением моего неугасающего духа, символом непоколебимости воинов, которые стояли за каждую пядь нашей земли.
Марианна, так звали её, осталась дома, в Тененбрисе в нашем домике. Каждый вечер, вспоминая, как она сидит у окна, погруженная в свои книги, я чувствовал, как сердце наполняется теплом и горечью одновременно. Как жестоко устроена эта жизнь, что дети должны расти в мире, поглощённом войной и страданиями. Она слишком юна, чтобы понимать всю тяжесть происходящего, но я видел её силу, ту, что помогала мне справляться с заботами и тревогами.
Когда я думаю о Марианне, я ощущаю её присутствие рядом. Воспоминания о том, как я впервые увидел её бегущей без страха смерти к нам, когда она, несмотря на все ужасы, что успела пережить, сохраняла спокойствие и искреннюю веру в лучшее, поддерживали нас. Каждый её мягкий, но уверенный взгляд говорил мне, что надо продолжать бороться. Она была моим тихим маяком во мраке войны и хаоса, той искоркой света, ради которой стоит жить и умирать.
Перед отправлением на битву я мысленно прощаюсь с ней, обещая вернуться. Она не понимала, почему я каждый раз уходил, почему наша жизнь превращалась в бесконечный круговорот боёв и страданий. Она задавала мне простые, но тяжёлые вопросы: «Почему люди воюют? Почему нельзя просто жить в мире?» И я не всегда находил ответы на них. Единственное, что я мог сделать, – защищать её и её будущее, сражаясь со всем злом, что надвигалось на нас.