Я сказала, что у меня припасена парочка песен, которые надо исполнить со своей старой группой или хотя бы частью её, присутствующей в Мейсоне. Поговорю с Робертом, наверняка и он не откажет в помощи, исполняя номера с друзьями.
В общем, развлекательная программа легла на меня. Завтра же начну всё расписывать и продумывать. Наверно, в ближайшем будущем я буду подрабатывать организатором свадеб или других подобных мероприятий. Столько лет занималась этим, что резюме вполне готово.
После посиделок в кафе, я решила прогуляться по городу. Погода прекрасная, жаркая, солнечная. Надо ловить моменты.
У моих родителей годовщина свадьбы. Обсудив подарок с Диланом, мы решили преподнести картину, точнее их портрет. Брат не силён в художестве, поэтому работа перешла мне. Он же взял на себя расходы.
Черновой холст стоял в моей комнате, только вот времени не было закончить картину. Гуляя по улицам, вспомнила, что некоторые краски у меня закончились, а значило это, что необходим поход в специализированный магазин.
Там я провела целый час, так как руки чесались скупить все товары. Ну нельзя мне появляться в подобных местах! Сразу возникает желание углубиться в художество, описывая всё вокруг.
Вечером меня ждал «Полиглот». Я решила, что это моё последнее выступление. Готовясь к свадьбе подруги, у меня не останется сил дарить зрителям индийские песни. Меня прекрасно поняли, и после моей песни, дадут все заработанные деньги, включая презент от хозяина заведения.
Послушав песни своих коллег, радостно вышла на сцену.
Почему-то я пела песню «Khwahishein» без сильных эмоций. Меня будто что-то держало в узде, не давало почувствовать вкус, посмаковать. Смешанность вновь одолела голову, мысли никак не могли прийти в норму. Мои желания казались нереальными. Я хотела жить счастливо, бок о бок с любимым мужчиной, занимаясь любимой работой. Разве многого я просила? Почему же мои желания запредельны? Неужто не заслужила? Тогда что нужно сделать, чтобы мечта пришла ко мне?
Когда закончилась песня, я немного растерялась. Привычная публика аплодировала так же обыденно, как и раньше. И покинув сцену, меня ничего не волновало. Я будто в трансе двигалась к барной стойке, где ждала плата за выступления.
– Эта песня для тебя, маленькая моя!
Знакомый бархатный голос пробудил, вывел из гипноза раздумий. Я обернулась и очень удивилась. На сцене стоял Джон Рид собственной персоной. Он неуверенно держал микрофон, ожидая начала песни.