– 3 -
«Даже если горит дом,– говорила моя бабушка, – посмотри на себя в зеркало и носи воду спокойно и без истерик». В моей жизни было столько ситуаций, когда я просто уходила на дно, но зато молча и достойно, с зеркалом в руках.
Да ,конечно же, я набирала мобильный Женьки, но больше для того, чтобы потом говорить себе, что, в принципе, я все-таки что-то сделала для своего несостоявшегося счастья. Как я и полагала – «абонент» был не доступен.
Когда мы вернулись на базу, было уже далеко за полночь. Все сразу отправились спать, и мой замечательный друг Рубен тоже. Мне не к кому было припасть к плечу и покаяться. Я тихо сидела на берегу и молча глядела как волны стирают следы на песке, словно ластиком. Вот было бы так в жизни, взяла ластик, несколько движений и стерла боль из сердца вместе с этой проклятой любовью. Ничего не хочу больше, ничего…
Я плакала, и тихо прощалась с Женькой, зная, что моё глупое враньё он не простит никогда. Только не лги мне, часто повторял он. Но ведь, сегодня, мы оба выглядели не лучшим образом. Я «уехала полоть грядки» на семейной даче, а он вместо «тренировки» – поёт в ресторане. И это было похлеще измены. Тысячи раз повторенное, как ему медведь наступил на ухо, Женька всегда исчезал, когда на наших корпоративах мы начинали передавать друг другу микрофон. Но каким изощренным обманом теперь выглядело его неподдельное восхищение мной, когда я, выучив пять аккордов на гитаре, сочинила две песни. И пусть гитара через месяц уже пылилась на шкафу, о моих «музыкальных успехах» с Женькиной помощью знали все: друзья, родные, соседи. А он оказывается – поёт! И все его отлучки вечерние, это не футбол и не баня с друзьями, это в сто, нет в тысячу раз хуже. Обманщик. И я разрыдалась от жалости к себе.
Плакала так, что не услышала, как тихо подошёл Рубен. «Ну, теперь рассказывай, подруга», – и он протянул мне фляжку с коньяком. «Что рассказывать?» – я попробовала создать невозмутимое выражение на лице, но дрогнувший голос предательски выдал меня. Да и Рубена трудно, почти невозможно, было обмануть: все мои уловки с невозмутимостью он испробовал на себе ещё в детском саду. Поэтому, продолжил: « Всё рассказывай, это же не я весь вечер вёл себя как Жанна Д Арк перед сожжением. Давай, давай… ты его любишь, он тебя – нет».