Кентавр остановился в метре от нас. Глаза его обежали моих друзей, затем замерли на мне.
– Миша?
– Да, – ответил я сухо.
– Вам письмо. – Кентавр извлёк из сумки красный конверт и протянул мне. – От Светоча.
Я принял его и оглядел. Конверт оказался вовсе не конвертом, а красным листком бумаги, свернутым втрое и запечатанным сургучной печатью. На ней виднелась гравировка лучащегося солнца.
– Да, – кивнул кентавр-почтальон. – Его личный оттиск.
– Что там? – нервным голосом потребовала Астралка. Лица остальных тоже излучали нетерпение.
Почтальон уже уходил, и я вдавил большой палец в печать. Сургуч разломился, позволяя развернуть лист.
«Дорогой Миша. Наша беседа была бестактно прервана вашими замечательными друзьями.
К сожалению, я не успел разъяснить вам пару важных моментов, и сейчас, уверен, вам многое непонятно. Я хотел бы передать эту информацию исключительно вам, как моему герою-освободителю. Разумеется, потом вы будете вправе распоряжаться ею по своему усмотрению.
Прошу вас, приходите в Фустенградский храм, но только один.
Всегда ваш, с высочайшей благодарностью, принц Светоч».
– Ну! – потребовал Центурион.
– Надо поговорить с ним.
– Там так написано? – спросила Вероника.
– Ну. Типа того.
Я передал письмо Веронике. Она прочла его и передала Центуриону.
– Это ловушка, – проворчал тот, вручив письмо Астралке.
– Вряд ли, – возразила Вероника.
– Фи. Мог бы просто попросить, я бы отошла, – недовольно сказала Астралка. – Шлет тут, понимаете, странные послания.
– Такой он… Странный, – пробормотал я.
– Ну и что делать будем? – спросил Центурион. – Может, пойдем вместе и прижмем его как следует?
– Что-то подсказывает, что не прижмем мы его, – засомневался я. – Это ведь его игра, помнишь? А если попытаемся, то не расскажет про это. – Я показал на красный конверт в руках Астралки.
Мы быстро посовещались и решили, что я пойду в храм, а друзья разведают обстановку в городе. К тому же им требовалось освоиться к полному погружению. Всё-таки это совсем не одно и тоже, что давить по кнопкам клавиатуры или в экран смартфона. А позже мы встретимся на этом месте, возле магазина Гарольда.
Я добрел до храма – здания, назначение которого все еще оставалось загадкой для меня. Внутри, как и ожидал, обнаружил лишь одного человека – Дмитрия Дмитриевича.
Или как теперь звать его? Светоч? Принц Светоч? Может, его высочество в таком случае?