Васько был моложе, ему было тридцать шесть лет. Выглядел всегда очень бодрый, даже со страшного похмелья. Готовый пробежать за бутылкой сколько угодно. Главное, была бы цель. А его цель это спиртное. Алкоголь во все времена был для русского человека некой живительной силой. Вот и сейчас его выражение лица выдаёт интерес, глаза азартно скачут. На чушке щетина, а губы расплылись в ухмылке. На голове была спортивная шапочка, на теле старая серая кофта, уже давно изношенная и грязная. Оба они были в резиновых высоких сапогах.
Мужик напоил обоих волшебным эликсиром.
– Ну, дак, как? Закончите работу и будете снова при топливе! – доложил им Митрич.
Те дружелюбно закивали. Схватив рядом лежащие лопаты гробовщики встали.
– А где тело? – промямлил Палыч, зевая.
– Там, в телеге. – ответил тракторист. Васько побежал к трактору, заглянул в телегу и побледнел.
– Во дела! Это ж старуха! Ну, наконец-то сдохла паскуда! – сказав, он плюнул на труп.
Кладбище было достаточно большое, оно уходило в лес. Лес был еловый, густой. Мужики выбрали для неё самое далёкое место в лесу, где покоились могилы, заросшие травой. Некоторые были настолько старые, что их не было видно. Рядом был холм с камнями – валунами наверху, чем-то напоминающим «Стоунхендж». Монолиты были очень древними, оставившие след вековой истории.
Митрич и ещё один крестьянин помогли им донести гроб и удалились. Гробовщики выбрали место и принялись копать. Земля была каменистой и твёрдой, им пришлось изрядно попотеть. Спустя полчаса Василий начал беседу.
– Палыч, а слыхал историю про Иванко? Перебирая ногой глину, тот нехотя отозвался.
– Ну, слышал где-то по-пьяни, да забыл уже.
– Так вот. Случилось это лет тридцать назад. Иванко был мальчиком семи лет. Пошёл он с пацанами постарше на реку. Купались они, значит. Тут спохватились, глядь, а Иванко то и нет! Минуту назад был в воде по шею, взял, да и пропал! Стали нырять, гаркать. Но всё без толку. Так и не нашли. Сообщили взрослым, искали всем селом. Пропал малец! Ох, как горевали!
Палыч внимательно слушал рассказчика, уставившись огромными глазами, облокотившись на черенок.
Васян продолжал:
– А потом, значит, через месяц выловили рыбаки сетью сома, килограмм сто, наверно, весом. Слыхал, что они вчетвером его тащили. Бабы распотрошили его, а внутри кости человеческие! Небольших размеров. Ну, народ и догадался, что это Иванко, больше некому.