Резанувший по барабанным перепонкам неожиданно громкий пронзительный скрежет тяжелой железной двери, вырвал Вивиан из воспоминаний.
Это капитан, наконец, справился и с чарами, и с печатью и с замком двери и с самой дверью. Ну почти…
Поскольку с последней молодой офицер всё ещё продолжал бороться. И судя по тому, с каким напряжением он удерживал её приоткрытой, дверь не просто оказывала отчаянное сопротивление, но и постепенно отвоёвывала утраченные позиции.
– Ваше Высочество, – натужно простонал он. – Шире не могу. Простите…
Оценив узенькую щелочку, в которую ей предлагали протиснуться, и, представив, что станется с её внешним видом, если она воспользуется любезным предложением капитана, Вивиан улыбнулась и ответила.
– Это вы меня простите.
После чего, прочитав заклинание, сделала пас рукой…
И дверь даже не покорно, а именно: послушно, в том смысле, что без возмущенного скрежета и недовольного визга, распахнулась.
Ибо, вопреки распространенному мнению, конкретно эта дверь была далеко не глупа, а наоборот, расчетлива и дальновидна и потому по-настоящему сильным соперникам не только не оказывала сопротивления, но и даже слова поперек пискнуть не смела.
– Я могла и раньше, но не хотела уязвить ваше мужское самолюбие, – объяснила Вивиан, ответив на одновременно обалдевший и слегка укоризненный взгляд капитана.
Лукавила, конечно. Раньше она никак не могла, ибо так глубоко задумалась, что и думать забыла о своём сопровождающем.
– Не думал, что когда-нибудь кому-нибудь скажу это, но я очень благодарен вам, что вы всё же ранили моё самолюбие, – с улыбкой и лёгкой самоиронией в голосе парировал честный капитан. – Что ж прошу, тогда! – и он галантно склонился, пропуская даму вперед.
Воздух в проходе был затхлым и сырым, что дополнительно объяснило строптивое поведение привыкшей к тому, что её никто не беспокоит, двери.
И лишний раз порадовало Вивиан, так как это означало, что у Николаса не было привычки тайком приглашать к себе девиц. А ведь она, грешным делом, успела об этом подумать. И мысль о том, что её поселили в покоях, предназначенных для фавориток Высокого лорда – её не то, чтобы оскорбила, но и приятных чувств тоже не вызвала.
Пробормотав одно за другим несколько бытовых заклинаний, Вивиан освежила воздух, очистила стены от пыли и паутины и зажгла магический фонарик. Капитан между тем закрыл, зачаровал и запечатал дверь.