СтихиИ - страница 5
Шрифт
Интервал
Всё постепенно теряет смысл,
резкость, запах, вес.
Теряет начало, рекорды, жало,
не страшен и «сумрачный лес».
Каждому сезону свой строй,
выдержка, вкус, комплит.
Не путай бабье лето с весной,
Еву с Лилит.
От чрева к погосту миллионы дорог,
по-разному близок свет.
Коран или крест,
не ведал пророк,
хеппи-энда у квеста нет.
И кем бы ни был бог твой,
изгой или еврей,
боги Олимпа опять с войной,
и виновен опять Прометей.
Встреча в лесу
Гуляли в лесу, и вот такая встреча.
В лесу встречая у лыжни,
стояли весело они.
Морковный папин профиль
манил зайчат, как Мефистофель.
Втроём как будто нас и ждали.
Январь, безлюдно, не дрожали.
И мне вдруг сделалось неловко —
у мамы кто-то съел морковку.
Сыночка носопырочка —
пока что дырочка.
Да и лепили, может, дочку,
а не сыночка.
А ночью снег валил, и вот
у снежной мамочки живот.
Я завтра к ним потороплюсь,
морковкой сочной нагружусь
в надежде, что в рядочек
добавился комочек.
Город
Просыпается город, и люди
скоро проснутся тоже,
люди доверяют городу
и поэтому просыпаются позже.
Город мёл тротуары,
воздух наполнял цветами,
люди любили свой город
и, как жить в нём, решали сами.
Люди славили город,
проходили по нему оркестром,
город подрастал забором
незаметно и ещё одним местом.
Люди усмехались – знаки
вдруг стали важнее жестов,
город людям дал
безопасное красивого вместо.
Люди приняли страх за
бодрящее, яркое чувство,
город винил в грехах
евреев, любовь, искусство.
Люди разучились спать,
город перестал тоже,
чёрному белым быть
в городе стало пригожно.
Люди разлюбили людей,
не узнавали город,
умные надели очки,
прочие по́дняли ворот.
Город пылал по ночам,
люди его спасали,
город платил палачам
людьми, чтоб опять поджигали.
Город крепостью встал
на людей, люди узнали,
в большинстве в глубине дремал
горожанин – любитель хинкали.
Город разобрался, спас
горожан от людей (с годами).
Биометрия, профиль, фас…
Город без людей, с нами.
Девочка Юнона
Я увидел эту девочку из окна отходящей электрички. Она почему-то осталась стоять на перроне. Может, ждала того самого хорошего мальчишку. Я приехал на Киевский вокзал с написанной нетленкой)
Девочка Юнона по имени Нонна
любила тирамису, варёную колбасу, хорошего мальчишку,
читала одну лишь книжку про то, как любовь и что-то там кровь.
Ей часто снился Санкт-Петербург,
в ушах тампонами Крис де Бург,
писала стихи про свои грехи,
что были лишь в мечтах, наяву же был страх: