Кигиззл не то вздохнул, не то замычал, устало потерев переносицу. Количество сложностей с появлением в Аукендоне Светланы росло, и ни одну из них не удалось пока разрешить.
– Я так понимаю, что в себя не пришли только трое? – уточнил военводец, рассматривая коралловые тиснения по поверхности бледно-лазурного пола, прикрытого нешироким ворсистым персиковым ковром.
– Да, – кивнул Аркад, поворачиваясь к Кигиззлу. – Ваша дочь, прая Светлана, прай Кочень. Если не брать в расчёт прая Вернарртрда, конечно.
– Мы им можем чем-то помочь?
– Не думаю, – помолчав мгновение, ответил Аркад, вглядываясь в пророка. – Я не уверен. В конце-то концов, я не всеведущ! – слегка раздражённо сказал он, касаясь пальцами левой руки вздувшегося виска. – Так что давайте попробуем подождать результатов, ведь с мгновени Единения прошло всего три часа. Мои слуги присмотрят за ними, а мы пока переберёмся в обедню. Вы должны быть голодными после такой перестройки, органическим клеткам необходимо питание для статизации12.
Нефелим щёлкнул пальцами, и перед ним из ниоткуда появилось облачко шерсти. Пискнув что-то невнятное, оно трепыхнулось в сторону Борисса и зависло. Аркад пару мгновений смотрел на её серебрившиеся глаза, а затем кратко кивнул. От тела дьиры со скоростью выстрела отделилось три комка шерсти, которые разлетелись сквозь стены спелея в трёх направлениях, а сама Крида аккуратно опустилась на подоконник.
– Идёмте, – сказал, как отрезал, Аркад, и вышел из чории.
Крида за короткий промежуток времени успела и прибраться в обедне, и наготовить кучу всего съедобного, в том числе и из ошмётков злосчастного мяса, взорванного случайным желанием прая Борисса. Тот смущённо оглядел сверкающие мраморные столешницы, начищенную до блеска развешанную по стенам посуду, свежие полотенца, вздохнул и осторожно, на цыпочках, направился к трапезной половине чории, отделённой от поварской цветущими лианами в горшках.
Видумы расселись за узким длинным столом чёрного дерева, покрытым белоснежной шелковой скатертью с контрастирующим фону узором из лилий. Практически весь он оказался заставлен блюдами и блюдцами, хлёбницами13 и наварницами14, прясленницами15 и подмешанками16, гусятницами и жарёвницами17. Прай Кигиззл хотел было что-то съязвить, но внезапно почувствовал, что он, действительно, очень голоден, будто не ел неделю. Судя по алчному взгляду бастэта, таковым оказался не только он.