– Ни хрена себе – приземление, – проворчал Ерёмкин и полез в фюзеляж определять состояние канистры и прочего барахла. Канистра была цела, и это подняло настроение механика.
– Командир, может по наркомовской нальём для снятия стресса? – проорал он из чрева фюзеляжа.
– Давай! – махнул рукой Кандыба, – один чёрт теперь.
Выпили по сто граммов, закурили, приходя в себя и, наконец, полностью осознали, в какую историю влипли.
– А теперь – разбор, – хмуро произнёс Кандыба. – Я в полярке летаю меньше вас. Кто мне скажет, в чём дело? Почему мы, пролетев восемь часов, снова оказались у СП? Как это могло случиться? Да и у СП ли мы? Вот Жуков утверждает, что мы в море Бофорта. Это первое. Второе: где нас будут искать и найдут ли? Третье: как будем выживать?
– Сигнал бедствия я передал, подтверждение получил, – начал Корецкий. – Если штурман не ошибся в координатах, нас скоро найдут, сейчас лето, погода хорошая. А насчёт выживания – это Ерёмкин скажет.
– Чего говорить – то, – махнул рукой механик. – Бензина у нас нет, там, – кивнул на груду металла, – сливать нечего. Дров тоже нет. Есть только спирт…
– Тьфу! – не выдержал командир, – это не главное.
– Я имею в виду, что он горит, а это…
– Понятно, костёр будет, найдём, что жечь. Чехлы вон есть.
– Нельзя,– замотал головой Жуков, – нельзя чехлы жечь. В них спать будем.
– У нас есть НАЗ*, – продолжал Ерёмкин, – так что с голодухи пока не умрём.
– Ясно, – подытожил Кандыба. – Сейчас главное, связь. Саша, Вадим, уточняйте координаты и передавайте на базу. И ещё. Если мы у СП, то, как далеко от неё?
– Может и 20 километров, может пять, а может и два, – ответил штурман, – точнее не могу сказать. Курсы часто меняли, пеленговаться точно сложно было. Скажу одно: мы не в море Бофорта, как Серёга утверждает. Хотя возможно через его западную окраину и прошли. Только не пойму, как? Ты место по знакомым рапакам что ли определяешь, Серёга?
– Да ладно тебе, – отмахнулся тот. – Я, кажется, начинаю понимать, как мы снова тут оказались.
– Да точно ли мы у СП, лётчики? – воскликнул Корецкий. – Завезли, сами не знаете куда!
– Точно, точно, – успокоил его Белоглазов. – Я тоже начинаю догадываться, как мы здесь оказались. Так и должно быть.
– Где это здесь? – простужено взвизгнул Ерёмкин. – Где – здесь? Я вот, например, не знаю, где я.