Вскоре Роман ощутил, как к нему подступают собственные воспоминания. Он вспомнил свою юность, моменты, когда терял близких людей, и чувство одиночества, которое сопровождало его тогда. На экране промелькнул образ его давно ушедшей матери, её улыбка – искажённая, словно отражённая в кривом зеркале. Внутри него что-то защемило, когда он понял, что прошлое вдруг ожило и смотрит на него прямо сейчас.
– Мы столкнулись с чем-то, что не поддаётся логике, – пробормотала Мария, оторвавшись от экрана и обхватив голову руками. – Эти образы – это не просто видения. Они как будто живут… живут внутри нас. Как будто сама планета хочет, чтобы мы испытали всё заново.
Роман посмотрел на неё с тревогой. Он понимал, что это не обычное исследование, не просто очередное задание. Планета, словно странный маяк, вытаскивала из каждого из них самые глубокие и болезненные тайны, самые сильные страхи, то, что лежало так глубоко, что даже сами они могли не помнить об этом.
Скептик внутри него сопротивлялся – он не хотел верить в мистику. Но разум не мог объяснить этот парадокс. Феномены не просто пугали, они указывали на то, что мир вокруг них был готов разорвать их привычные представления на части. И с каждым новым днём тени на экране становились всё реальнее.
Экран погас, оставив их в ещё более гнетущей тишине, словно сама станция задержала дыхание вместе с ними. Никто не двигался, никто не пытался заговорить. Каждый был слишком поглощён собственными мыслями, перемалывая в голове увиденные образы и пытаясь найти в них хоть каплю логики.
Роман первым нарушил молчание. Он глубоко вздохнул и произнёс, слегка срываясь на хрипоту:
– Мы не можем позволить этому… чему-то… захватить нас. Наша задача – сохранять самообладание и выяснить, как эти… видения работают. Если они связаны с атмосферой планеты, то, возможно, нам нужно просто привыкнуть, адаптироваться. Никакая мистика тут ни при чём.
Но его слова, несмотря на твёрдость, не вселили в команду уверенности. Каждый сидел, опустив глаза, словно они все были заперты не только в этой станции, но и в собственных кошмарах, которые Теракс пробудил в них с ужасающей лёгкостью.
Алексей, который до этого момента молчал, наконец нарушил своё молчание:
– Роман, скажи, ты видел её? – его голос дрожал. – Видел… её лицо?