Из оцепенения воспоминаний её вывел резкий голос соседки справа от дома бабушки, тёти Гали:
– Никак к Андреевне внучка приехала? Елизавета? Ты, что ли? Навестить больную?
– Здравствуйте, – нехотя сказала Вета и на все вопросы кивнула. Она с детства не любила эту злую и вредную женщину. И звала её «тётя Чеснок-Крапива».
– А Андреевне завтра оформят выписку. Звонила она. Звонила Полине. Ты зайди к ней, узнай, во сколько её выпишут.
Вета кивнула и направилась к дому бабушки. Ключи от дома у неё лежали в сумке. Надежда Андреевна и дочери, и внучке дала по ключу со словами, что вот приедете, а меня вдруг дома нет. Вета открыла дверь, по ступенькам поднялась на веранду. Стол, стулья, всё как в детстве, в углу кровать под пологом от мух. Всё это было символом её детства. Символом любви и свободы, которые можно ощутить лишь в тёплых бабушкиных руках.
Память вдруг подбросила Вете воспоминание, когда она усталая ложилась спать и думала: когда же я была счастливая, сразу возникал вид – деревни, цветущие липы и бабушкины руки в муке.
Связаться с бабушкой по телефону никак не удавалось. Связь в деревне всегда плохая.
Вета поехала в районный центр, где Надежда Андреевна лежала в больнице. На койке у окна сидела сухонькая старушка, её чёрные волосы плотно облегали голову и на были затылке собраны под заколку. Она читала книгу. Надежда Андреевна никого не ждала и, скользнув взглядом по лицу Веты, снова уткнулась в страницу. Потом вдруг встрепенулась, охнула и воскликнула:
– Веточка моя?!
Они сидели на кровати, и Вета ласково гладила руку бабушки, как та в детстве поглаживала её маленькую ладошечку.
– Небось Полина вас взбаламутила. Я-то не хотела беспокоить. Подумаешь, давление поднялось. Как мама?
– Да как всегда, вся в работе, – держа бабушку за руку, проговорила внучка. – А ты, бабулечка, даже здесь пахнешь вкусненько, вареньем.
– Да, я только что варила вишнёвое варенье, – засмеялась бабушка, перебирая пальцы Веты. – А меня завтра выпишут, я так хочу домой. Мы с тобой, дочка, будем пироги печь, Полину на чай позовём.
– А Чеснок-Крапиву не будем звать.
– Дочка, ты опять за своё. Ну когда это было. Они мои соседи. Я их уважаю. Уважать – это нормально. И жить с ними надо дружно, как кот Леопольд завещал.
Они обе улыбнулись. За окном сквозь серые тучи показалось солнце.