Сев за разработку нового интерфейса, я ощутил, как мелочи вдруг становятся ключом ко всему. Программа должна была улавливать мои сигналы, находясь в «спящем» состоянии. Базовые команды – «включить», «выключить», «записать», «воспроизвести» – должны были звучать, как чёткие музыкальные ноты, переходящие в движение. Мой нейролинк, как связующее звено между телом и прототипом, должен был сработать на уровне интуиции, как если бы я управлял собственным телом.
Чтобы избежать старых ошибок, я добавил второй уровень безопасности – ручное управление. Если что-то пойдёт не так, система перезагрузится или отключится, реагируя на слабейший сигнал активности мозга. Это был мой план «Б», моя страховка на случай, если всё вдруг сорвётся в последний момент.
Оборудование. Этот шаг был не менее важен. Компьютер и сервер оставались на месте, но я усилил сбор данных. Прототип должен был воспринимать мир не только глазами камер, но и через дополнительные сенсоры, как чувствительное живое существо, чутко реагирующее на малейшие изменения. Движение, звук, температура – всё это должно было стать новой реальностью для прототипа.