– Хорошо, делай, как знаешь, – печально согласилась княгиня.
Вечером за ужином князь завел разговор о бароне:
– Леночка, как ты находишь барона Леманна? По-моему, он довольно приятный молодой человек, как ты считаешь?
– Барон Леманн? Антон Карлович? – Елена подняла на отца удивленные глаза. – Да, он довольно приятный мужчина. Вежливый, обходительный.
– Он сегодня был у меня и просил твоей руки. – Андрей Андреевич внимательно посмотрел на дочь. – Что ты можешь сказать об этом?
– Вы меня не удивили, папенька, барон уже объяснился со мной, но я ему отказала. Я не хочу замуж ни за него, ни за кого-либо еще.
– То есть, тебя привлекает участь старой девы? – отец начал сердиться. – Елена, это глупо. Ты должна согласиться выйти замуж за барона, и пора уже покончить с этим безумием! Ты же стала совсем отшельницей, ни с кем не общаешься, даже когда выходишь куда-либо. Доченька, – князь смягчился, поймав растерянный взгляд девушки, – так нельзя! В Петербурге уже все кавалеры обходят тебя стороной, а Антон Карлович искренне заинтересовался тобой…
– Папенька, прошу вас, не надо! – перебила его Елена. – Я не приму его предложения, я…
– Нет, примешь! – вскрикнул Андрей Андреевич и стукнул кулаком по столу. – Ты станешь женой барона и вернешься к нормальной жизни! И это не обсуждается! Тем более, что мы с ним уже все решили. На следующей неделе будет объявлено о вашей помолвке, а еще через две недели вы поженитесь, ему срочно нужно возвращаться в Москву.
Елена, задохнувшись, выскочила из-за стола и бросилась в свою комнату.
Ольга Дмитриевна, впавшая в ступор от сцены, которая только что развернулась перед ней, долго молчала, а потом тихо, со слезами на глазах, произнесла:
– Зачем ты с ней так? Она ведь наша дочь!
– Вот именно поэтому я так и поступаю! – огрызнулся Андрей Андреевич. – И потом, раз она допустила близость с бароном, значит, он смог вызвать в ней хоть какие-то чувства. Пусть не любовь, но хотя бы… – князь смутился, – … влечение.
– И все равно, я считаю, что нельзя так с дочкой! – попыталась урезонить его жена.
– Все! Мое решение не обсуждается! – рявкнул князь и вышел из-за стола.
Это была их самая первая ссора в семье.
Андрей Андреевич ненавидел себя за этот ужасный разговор. Он ушел в свой кабинет и с силой стукнул кулаком по столу. «Может быть, жена права, нужно откровенно поговорить с дочкой?» – размышлял князь. В конце концов, у них в семье никогда не было такого, что они не могли бы спокойно обсудить. Но отца сильно беспокоило состояние Елены: внешне она оставалась спокойной, но порой в ее глазах плескалось такое отчаяние, что ему становилось страшно за дочку. Он очень боялся заводить с ней откровенные разговоры, не хотел, чтобы попытка покопаться в ее чувствах оказалась для девушки толчком для какой-нибудь глупости, ведь второй раз рядом может не оказаться человека, который не даст ей шагнуть в реку. Возможно, именно это отчаяние и толкнуло ее в объятия московского барона.