Анна не находила себе места. С момента последнего разговора с Максом прошло чуть менее часа. Вечернее небо, затянутое грозовыми облаками, вновь осветилось всполохами молний. Волнение достигло предела, и Анна решила самостоятельно отправиться в лес, чтобы найти мужа.
–Ты с ума сошла?! Останься с сыном! Ты сейчас нужна здесь! – закричала её мать.
Анна обернулась к Артёму, который сидел на заднем сидении автомобиля, прикрыв голову руками. Вдруг она заметила приближающийся луч света из той части леса, где находился Макс. В силуэте она узнала мужа: он держал в руках пальто, из края которого виднелись маленькие ножки в белых кроссовках. Джесси бежала рядом, без поводка.
Анна на мгновение обрадовалась, полагая, что всё обошлось, и они все вместе поедут домой. Но, увидев заплаканное лицо Макса, её надежды рухнули.
–Нет! Нет! Нет! Я не хочу этого слышать! – разрыдалась Анна. – Не хочу! Этого не может быть!
Макс открыл заднюю дверь автомобиля и положил на пол багажника завернутое в пальто тело Евы. Анна погрузилась в истерику, гладя дочкин лоб и умоляя её проснуться.
–Ей нужно сделать искусственное дыхание! Что вы делаете? Почему ничего не делаете?! – кричала она на спасателей, но они лишь молча смотрели.
Артём, только что проснувшийся в машине, вышел и почти успел подойти к телу сестры, но Макс остановил его, взял на руки и отошёл в сторону, подальше от эпицентра событий.
–Пап, ты нашёл Еву?
–Нашёл.
–И где она пряталась?
–В лесу. Он крепче обнял сына. Сердце стучало так, будто готово было выпрыгнуть из груди. Макс сдерживался, не желая пугать Артёма.
–Надо будет остаться у дедушки с бабушкой на несколько дней. Сможешь?
–Смогу.
–Молодец.
Макс и Анна отказались от судебно-медицинской экспертизы. Внешних признаков насильственной смерти не наблюдалось. Еле заметная мелкопузырчатая пена на губах и в носовой полости однозначно определяла причину – Ева утонула.
Глава 3. Депрессия.
Анна провела всё утро, склонившись над телом Евы. Она внимательно разглядывала её маленькое личико, пытаясь запомнить до мельчайших деталей. Скоро её дочь будет погребена под землей, и эти мгновения станут последними, когда она увидит родное, хоть и безжизненное, лицо. Теперь черты лица Евы останутся только на семейных фотографиях, а тепло детских ладошек только в памяти родителей. Увы, самые дорогие моменты не поддаются сохранению. Единственное, что остаётся – воспоминания.